Уже с половины пути из Михайловского, с места «трех сосен», на противоположном краю ровного обширного поля хорошо видны три вы­соких холма (отсюда и название — Тригорское), правый из которых покрыт густыми высокими деревьями. От них по крутому склону холма вниз, к самому берегу протекающей здесь Соро — ти, идет сплошная зеленая стена кустарника. А чуть левее кущи деревьев, почти на опушке, в широких просветах зелени хорошо виден де­ревянный дом с обращенным в сторону Михай­ловского крыльцом с портиком и белыми дере­вянными колоннами.

В стране, где Сороть голубая,

Подруга зеркальных озер,

Разнообразно между гор Свои изгибы расстилая,

Водами ясными поит Поля, украшенные нивой, —

Там, у раздолья, горделиво Гора треххолмная стоит;

На той горе, среди лощины,

Перед лазоревым прудом,

Белеется веселый дом И сада темные куртины,

Село и пажити кругом.

Н. М. Языков. «Тригорское»

Усадьба Тригорское и все имение были значи­тельно больше и благоустроеннее Михайлов­ского.

Тригорское (тогда оно называлось Егорьев­ской Губой) было пожаловано в 1762 году

шлиссельбургскому коменданту М. Д. Вындом — скому и состояло из 6153 десятин земли и 3040 крепостных крестьян. После смерти М. Д. Вындомского Тригорское наследовал его сын Александр Максимович. Затем после его смерти в 1813 году владелицей Тригорского ста­новится его дочь Прасковья Александровна.

Ко времени михайловской ссылки Пушкина семья Прасковьи Александровны состояла из семи человек: детей от первого брака Алексея, Анны и Евпраксии Вульф, от второго брака — Марии и Екатерины Осиповых (в то время они были маленькими девочками) и падчерицы Алек­сандры Осиповой (Алины).

Семья эта постоянно жила в Трнгорском в большом деревянном доме, внешне неуютном, на­поминающем вид какого-то сарая или манежа. И действительно, здесь когда-то помещалась по­лотняная фабрика А. М. Вындомского. Господ­ский же дом стоял неподалеку от фабрики, в парке, с видом на речку Сороть. В 1820 году дом этот хозяева решили отремонтировать п пересе­лились на время в здание мануфактуры. Но слу­чился пожар, господский дом сгорел, п Осиповы так и остались жить в этом длинном деревянном строении, приделав к нему два крыльца с порти­ком и колоннами.

После смерти П. А. Осиповой (1859 год) Три­горское переходит к ее сыну А. Н. Вульфу, кото­рый завещал его одной из дочерей Евпраксии — Софье Борисовне Вревской (с 1881 года).

В 1918 году дом в Трнгорском сгорел, но уже в первых документах Советской власти по охране пушкинского уголка говорилось, что «восстанов­ление Тригорского дома — дело ближайшего вре­мени». Это было предусмотрено и в генеральном плане восстановления и развития Пушкинского Заповедника, составленном после Отечественной войны.

В 1962 году дом был восстановлен (по проек­ту архитектора В. П. Смирнова) на фундаменте прежнего дома по материалам того времени: опи-

саниям, фотографиям, рисункам, картинам и т. д., а также по плану внутреннего расположения комнат, составленному в 1924 году часто бывав­шим здесь раньше известным ученым-океаногра — фом Ю. М. Шокальским — внуком А. П. Керн.

В августе 1962 года в доме был торжественно открыт музей. Из десяти комнат дома под музей заняты шесть: буфетная, столовая, кабинет

А. Н. Вульфа, комната Е. Н. Вульф, гостиная, комната П. А. Осиповой. Все эти комнаты соеди­нены одна с другой и занимают южную половину дома. В другой половине, отделенной длинным сквозным темным коридором, находятся сейчас подсобные помещения: лекторий и выставочные залы для ежегодно устраиваемых в Заповеднике художественных выставок на пушкинские темы.

Первые две комнаты музея — буфетная и столовая — заняты под литературную экспози-

цию, рассказывающую об истории села Тригор — ского, об обитателях его и дружбе с ними Пуш­кина, о влиянии Тригорского на его поэзию.

Кабинет Вульфа, гостиная и комнаты Ев — праксии и П. А. Осиповой воспроизводят обста­новку, близкую к той, которая здесь была при Пушкине.