Вместе с кукурузой все они составляют группу приманок, широко известную под названием «партиклз». Начнем с самых крупных, которые незаменимы в водоемах, изобилующих мелкой белой рыбой. Это конские бобы, лимская фасоль, коричневая и белая обыкновенная фасоль, бобы безалкалоидного люпина, лесные орехи и арахис (земляной орех). За исключением орехов, все эти приманки приходится размачивать в течение 12–24 часов, а затем варить: в открытой посуде от десяти до двадцати минут, в скороварке несколько меньше. Скороварка, между прочим, имеет то преимущество, что лучше сохраняет естественный запах приманки.

Способ насаживания фасоли или бобов на крючок N 4 показан на рис. 13б. Белую фасоль, как обычную, так и лимскую, а также бобы люпина часто красят в красный, коричневый, желтый или зеленый цвет, добавляя в воду для размачивания покупной пищевой краситель или же томатную пасту, луковую шелуху и т. д.

Бобы люпина хороши также пророщенные. Если после размачивания положить их между слоями влажной газетной бумаги, то ростки появятся очень скоро. Когда они достигнут длины около одного сантиметра, дальнейший рост останавливают варкой. В этом случае все ароматические вещества и красители добавляются перед варкой.

Как и кукурузу, бобы и фасоль после варки можно не вынимать из воды, а закрыть в герметичном сосуде и дать постоять им 1–3 дня, в зависимости от температуры. О готовности приманки свидетельствует появление неприятного сладковатого запаха, и пока этот запах не сменится на уксусный, бобы можно использовать.

Лесные орехи и арахис употребляются в натуральном виде, без всякой обработки, но из-за их жесткости и хрупкости не насаживаются непосредственно на крючок, а соединяются с ним посредством «волоса» (см. Главу XIII). Надо сказать, что арахис находится на Западе в «черном списке», хотя одно время очень широко применялся в качестве прикормки и насадки, особенно в Англии. С этими орехами связывают многочисленные случаи заболеваний и даже гибели карпов. Согласно одной версии, арахис настолько понравился карпам, что они потеряли интерес к другой пище и, не получая многих необходимых для организма веществ, отсутствующих в земляных орехах, стали болеть.

Другая версия, которой придерживается, в частности, Энди Литтл, заключается в том, что арахис и другие подобные ему орехи часто поражаются плесневыми грибками, выделяющими ядовитое вещество (афлотоксин). В качестве пищевого продукта допускаются только те орехи, в которых концентрация афлотоксина достаточно низка; остальные используются в промышленных целях. Эти «промышленные» орехи, покупавшиеся рыболовами из-за их дешевизны, и стали, якобы, причиной всех неприятностей.[109]

«Партиклз» средней величины, в число которых входит и описанная выше кукуруза, удобны при отсутствии белой рыбы. Зеленозерная и другая некрупная фасоль, вигна китайская (коровий горох), нут (бараний горох) приготовляются точно так же, как крупные бобы, но насаживаются иногда по несколько штук, на крючок NN 6–8. Нут и вигна, которые особенно подходят для ловли на мягком, илистом дне, обладают весьма сильным, характерным запахом, и обрабатывать их пахучими веществами без особой необходимости не нужно. Зато их стоит окрасить в более темный цвет, например в красный или в зеленый. Подобно люпину, нут часто применяется пророщенным.

Прикормка из коровьего гороха нежелательна в тех водоемах, где много лещей: последние очень до него охочи. Крупные голавли и язи, кстати, тоже не прочь полакомиться коровьим и бараньим горохом. Это обстоятельство делает обе насадки практически непригодными для ловли во многих реках. Стая крупных язей опустошает прикормленное место подобно монгольской орде, не оставляя после себя ни одной горошины.

Далее по размеру идут соевые бобы и горох. Для разнообразия приведем классический рецепт приготовления гороха: его «мочать въ водѣ въ теченіе 6–8 часовъ. Затѣмъ варятъ на слабомъ огнѣ 1 1/2-2 часа и, откинувъ на рѣшетѣ, катаютъ въ соленомъ чухонскомъ маслѣ.»[110] Довольно часто рыболовами употребляется и консервированный горох. К сожалению, на крючке (NN 6–8) горошины в любом виде держатся неважно (рис. 13в).

Наконец, самые мелкие виды фасоли — это золотистая фасоль (маш) и адзуки, первая зеленоватого, а вторая красно-коричневого цвета. Обе очень плохо держатся на крючке и употребляются главным образом на волосяных оснастках.

Группу мелких «партиклз» мы бы открыли перловкой. Это удивительная приманка — доступная, дешевая, отлично держащаяся на крючке и поддающаяся окрашиванию в любой цвет. Пойманным на нее карпам мы давно потеряли счет. Как правило, мы варим ее в обыкновенной кастрюле полтора-два часа, обязательно с добавкой подсолнечного масла или другого пахучего вещества, и насаживаем по три-четыре крупинки на крючок N 8 или по две — на N 10 (рис. 13 г).

Другая похожая насадка — пшеничные зерна, которые, подобно кукурузным, можно употреблять просто размоченными (на волосяной оснастке). Если размачивать или варить пшеницу некогда, можно насыпать ее в термос, залить кипятком и взять термос с собой на рыбалку. В зависимости от того, сколько времени займет дорога, пшеница успеет более или менее разбухнуть. Для безнадежных лентяев существует также консервированная пшеница в банках, готовая к применению.

Изредка вместо пшеничных зерен употребляются ржаные и ячменные, а также семена вики. Стоит попробовать ловить на кедровые орехи, нанизывая их по несколько штук на «волос». Разумеется, орехи должны быть без скорлупы, и прежде чем наберется порция, достаточная для прикармливания, придется как следует поработать зубами. Проще обстоит дело с изюмом и коринкой, которые насаживаются, как они есть, и применяются некоторыми карпятниками, когда «совсем глухо». Липецкий карпятник Н. Поляков рекомендует изюм в качестве осенней насадки, причем в сочетании с горохом (1 изюмина и 1 горошина).[111]

Самые мелкие приманки, известные под названием «multiples» (от англ. «multiple» — многочисленный: применяются сразу помногу), — это рисовые зерна (рис должен быть длиннозернистым и не клейким), чечевица, аконитолистная фасоль, семена конопли, красного и черного рапса, кунжута, гречихи, льна, хлебного сорго, посевного проса и т. п. Они позволяют добиваться успеха там, где карпы уже с большим подозрением относятся к более крупным насадкам, перечисленным выше. Кроме того, они способны занять карпов на очень долгое время, почти не насыщая их.

Все мелкие приманки мы предварительно размачиваем в холодной воде в течение 8-12 часов, затем раскладываем слоем в полсантиметра и обливаем кипятком. Аконитолистную фасоль иногда прежде чем ошпарить проращивают, переложив размоченные зерна влажными газетными листами и убрав на два дня в темное, теплое место.[112]

Семена, содержащие много масла (конопля, рис, лен) по возможности следует использовать сразу же после приготовления. Семена вики, гречихи и сорго хороши, если оставить их на пару дней в воде (в закрытом сосуде), чтобы началось брожение. Рис и фасоль можно держать в воде до четырех дней.

Во время прикармливания мы стремимся добиться высокой концентрации приманки. Сразу как следует прикормив небольшую площадь (полтора-два квадратных метра), мы располагаем на ней насадку. Разумеется, насадить мелкие зерна на крючок, прокалывая их, практически невозможно. Их можно склеивать в комки, приклеивать (специальным клеем) к поводку или обклеивать ими пробковый шарик или бойли (см. Главу XIII).

Вместе с другими зернами, бобами и горохом кукуруза нередко выделяется в особую группу приманок («партиклз» в Англии, «Партикелькёдер» в немецкоязычных странах; оба названия происходят от одного корня и означают «частицы»). Мелкие, абсолютно одинаковые зерна близки к естественной карповой пище и используются как для насадки, так и для прикормки (см. также Главу III). Поглощенный подбиранием прикормки карп добирается до насадки, втягивает ее в рот и попадается на крючок.

Проблемы могут возникать, когда дно в месте ловли покрыто толстым слоем мягкого ила. Здесь возможны две тактики. Сторонники первой поднимают зерна над илом, надевая на крючок кусочек пробки или пенопласта. Они обосновывают это тем, что карпы, подбирая одни зерна, своими движениями в то же время зарывают другие, а зерно или зерна на крючке, как самые тяжелые, погружаются глубже всех.

Сторонники другой тактики, наоборот, утяжеляют зерновую насадку, чтобы она глубже проваливалась в ил. Они говорят, что карпы перерывают ил на значительную глубину и такая насадка вызовет у них меньше подозрений. По правде говоря, мы больше склоняемся к первой точке зрения, но нельзя отрицать, что для отдельных водоемов вторая может оказаться предпочтительнее. Мы имеем в виду прежде всего те озера и пруды, где пойманных карпов принято выпускать обратно и где один карп может побывать на крючке раз десять в течение сезона.

Правильно приготовить кукурузу гораздо труднее, чем, например, какую-нибудь пасту. Исходным материалом служат сухие кукурузные зерна, лучше крупные и светлые. Проще всего варить их в скороварке 2,5–3 часа (на одну часть кукурузы три части воды), причем приблизительно через полчаса огонь следует убавить. Бывает, однако, что зерна получаются слишком жесткими, и их приходится дополнительно распаривать в термосе. Можно с самого начала положить сухие зерна в термос и залить их кипятком, но тогда ждать придется гораздо дольше — от 12 до 24 часов, в зависимости от вида зерен и вида термоса. Попробуйте также сначала размочить зерна в воде, а затем сварить их.

Готовые, потрескавшиеся зерна легко раздавливаются между большим и указательным пальцами. Промывать их не обязательно, напротив, многие дают им полежать в оставшейся жидкости, чтобы лучше сохранялся характерный кукурузный запах. Хранить готовую кукурузу следует в холодильнике, ибо в тепле она быстро прокисает.

Кукурузные зерна насаживают по два-три, реже по четыре на крючок NN 4–8, а зимой — по одному на N 10. Несколько миллиметров жала обычно оставляют свободными (рис. 13а).

Если у вас есть склонность к экспериментам, попробуйте другие рецепты. Например, поварив зерна в кастрюле, переложите их в другой сосуд, залейте водой и добавьте немного кефира и соли. В теплом месте (при температуре 26–28 °C) кукуруза под действием молочной кислоты через некоторое время станет мягкой и эластичной. Для предотвращения доступа воздуха при длительном хранении на поверхность воды в сосуде можно налить немного растительного масла.

Рис. 13 Зерна и бобы на крючке: (а) кукуруза, (б) бобы, (в) горох и (г) перловка.

В Центральной Европе очень популярна консервированная кукуруза. Ее не нужно ни варить, ни размачивать: открыл банку — и насаживаешь зерна на крючок. То, что консервированные зерна гораздо мягче вареных, некоторые считают преимуществом, другие — недостатком, так как мягкие зерна скорее съедаются мелочью. Но практика показывает, что крупная плотва и красноперка, не говоря уж о леще, вовсю берут даже на несколько крупных вареных зерен.

Карпам по вкусу не только вареная и консервированная кукуруза, но и кукуруза, просто размоченная в воде. Полежав несколько дней в теплой воде, зерна разбухают и начинают сильно пахнуть. Этот запах — не самый приятный из тех, которые может ощущать человеческий нос. Но рыба, несомненно, руководствуется в вопросе запахов иными критериями, нежели человек, и для карпа эта вонючая кукуруза — настоящий деликатес. Совсем другого мнения обычно придерживается семья рыболова, занимающегося приготовлением кукурузы в домашних условиях, и если в связи с продолжительным прикармливанием одна порция ароматной прикормки сменяется другой в течение нескольких недель, то катастрофы не избежать.

Лучше уж размачивать кукурузу где-нибудь на берегу водоема. Почему бы ей не размокать на дне? Правда, это несколько удлинит процесс прикармливания, но ведь карпы могут и подождать. Впрочем, не все карпы склонны ждать: некоторые начинают подбирать не совсем разбухшие зерна, а то и вовсе сухие. В этом нет ничего удивительного. Естественная пища карпов тоже состоит не только из мягких личинок и рачков, но и из жестких ракушек, которых они размалывают своими мощными глоточными зубами.

Другой вопрос, как насадить сухое зерно на крючок. Если даже проделать в нем отверстие сверлом, из-за его жесткости не получится хорошей подсечки. Единственный выход заключается в использовании волосяной оснастки, речь о которой пойдет в Главе XIII.

Среди традиционных карповых насадок картофель по-прежнему занимает одно из первых мест, чему обязан своим многочисленным преимуществам: он не боится белой рыбы, обладает значительной массой, позволяющей делать достаточно дальние забросы без грузила, его форму можно изменять. И — что важнее всего — он нравится карпам.

Перед употреблением картофель (только не рассыпчатый) варят. «Его варят в подсоленной воде почти до готовности и остужают».[106] «Степень готовности такой насадки во время варки определяется в зависимости от сорта клубней. Но лучше их слегка недоварить».[107]«Немного недоваренный картофель промывают в чистой воде. На крючок насаживают целиком».[108]

Искренне жаль тех, кто следует этим или подобным рекомендациям. Дело даже не в том, что карпы предпочитают мягкий картофель твердому. Подумайте о другом: при подсечке крючку далеко не всегда удается вырваться из объятий недоваренной картофелины. В этой связи вспоминается случай, происшедший давным-давно на водоеме, который был известен среди наших тогдашних коллег под названием «Худинское». Дело было в августе, дни стояли жаркие, и карпы брали только на рассвете. В дневные часы мы от нечего делать забавлялись ловлей плотвы и красноперки, стаи которых ходили среди водорослей. Время от времени попадались также лини и приличные караси. Рядом «на всякий случай» была заброшена удочка на карпа: средней величины картофелина без всякого грузила лежала на дне метрах в тридцати от берега. По недосмотру дужка катушки после заброса и натягивания лески осталась закрытой, но слабины, как потом оказалось, было достаточно.

И вот после нескольких часов бездействия карповая удочка вдруг подпрыгнула и упала с подставок в воду. Догонять ее на лодке не пришлось — карп не подсекся. Тем не менее, насадка все еще была на крючке, что показалось странным. Когда же она предстала перед нашими глазами, удивлению не было границ: от кожуры не осталось и следа, карп полностью ее очистил! Если бы картофель был сварен как следует, карп при таком рывке, вероятно, подсекся бы сам. Правда, тогда удочку пришлось бы искать по всему водоему.

С тех пор мы особенно тщательно следим за тем, чтобы картофель был мягким. Варить его следует до тех пор, пока кожура не растрескается. Многие даже предпочитают столь мягкие клубни, что собственный вес стягивает насадку с крючка. На небольшие расстояния их можно забрасывать рукой, но для нормальных забросов приходится обращаться к различным ухищрениям.

Во-первых, мы насаживаем клубни не на одинарный крючок, а на тройник, причем всякий раз при насаживании этот тройник приходится привязывать к леске заново (рис. 12).

Во-вторых, под крючок мы подкладываем рулончик промокательной бумаги или кусочек хлебной корки, которые не позволяют крючку прорезать клубень при забросе. В воде такая прокладка быстро размокает и не мешает подсечке.

В отличие от многих других карпятников, мы предпочитаем неочищенный картофель. С одной стороны, он лучше держится на крючке, с другой — кожура дополнительно защищает его от назойливой мелочи. Кроме того, светло-желтый цвет очищенного картофеля карпы, кажется, временами ассоциируют с опасностью, особенно в тех водах, где такой картофель широко применяется рыболовами.

Нам попадались карпы на картофелины размером от лесного ореха до куриного яйца, но и здесь все-таки стоит придерживаться золотой середины. Если под рукой нет клубней подходящей величины, можно вырезать насадку нужного калибра из больших клубней. Известны карпятники, которые время от времени меняют форму картофельных насадок, утверждая, что карпы рано или поздно начинают опасаться и избегать круглых картофелин или, наоборот, картофельных кубиков.

Специально для карпятников выпускается консервированный картофель, готовый к употреблению. Обычно он бывает пропитан различными веществами, которые, по представлению производителей, должны особенно привлекать карпов (или покупателей?). Но придать картофелю желаемый запах и вкус нетрудно и самому, добавив соответствующие вещества в воду, в которой он будет вариться. Можно варить картофель в бульоне, в пиве или даже в разбавленной водой жидкости от различных консервов (рыбных, мясных, кукурузных и т. п.).

Рис. 12 Насаживание картофелины на тройник

Если мелкая рыба неустанно теребит насадки из пасты, попробуйте ловить на клецки. Для их приготовления достаточно поместить шарики пасты на короткое время в кипящую воду. Тогда они покроются упругой, клейкой оболочкой. Некоторые рыболовы обваливают клецки в панировочной муке, аргументируя это тем, что мука будет отставать в воде от клецек и дополнительно приманивать карпов. На наш взгляд, она скорее привлечет мелочь, чем карпов. Хотя нельзя не признать, что суета вокруг насадки может заинтересовать и карпов, а самим клецкам мелочь не страшна благодаря их твердой оболочке.

По классическим правилам клецки насаживают с помощью специальной иглы: сначала на леску нанизывается клецка, и лишь потом привязывается крючок (см. рис. 12 — насаживание картофеля). Но такая сложная процедура не всем рыболовам по душе. Особенно нетерпеливым мы можем порекомендовать другой способ: соблюдая известную осторожность, крючок можно ввести в клецку, как в хлебную корку, не разорвав ее при этом (см. рис. 9 — насаживание хлебной корки).

Всевозможные макаронные изделия, прежде всего макароны и так называемые рожки, употребляются преимущественно восточноевропейскими карпятниками. Их приходится насаживать на крупные крючки (NN 1–2) с круглым изгибом, продевая крючок в полость (рис. 11а). Впрочем, тонкие макароны можно насаживать по несколько штук, как червей (рис. 11б).

Рис. 11 Макароны на крючке

Возможности хлеба далеко не исчерпываются тем, что о нем было сказано выше. Черствый хлеб идет на приготовление всевозможных паст (так называемого теста), причем черствый предпочитается мягкому не по соображениям экономии, а потому, что паста из мягкого хлеба становится в воде жесткой, как камень.

Самый простой рецепт заключается в том, что черствый батон белого или серого хлеба разрезают на две половины, предварительно срезав с него корку, одну половину размачивают в воде или в молоке, а другую растирают на крошки. Мокрый хлеб как следует разминают, выжимают из него лишнюю влагу и смешивают с сухими крошками. Получившаяся паста хорошо держится на крючке и не пристает к рукам. На крючок ее насаживают шариками величиной от лесного до крупного грецкого ореха или даже куриного яйца, как, впрочем, и все остальные пасты, о которых речь пойдет ниже.

Обычное тесто из пшеничной муки почти не применяется, так как очень быстро раскисает в воде. Но пшеничная мука может входить в состав некоторых других насадок. Правда, гораздо чаще используется панировочная мука (или хлебные крошки). Смочив панировочную муку водой и как следует размяв ее, вы получите готовую стандартную насадку.

Смешайте панировочную или пшеничную муку с фаршем — получится мясная паста. Для запаха мы обычно добавляем в нее лук или чеснок. Если заменить фарш вареным картофелем, это будет уже картофельная паста, в которую при желании можно добавить сырое яйцо или тертый сыр. Впрочем, сырная паста из панировочной муки и тертого сыра еще лучше. Особенно хороши для приготовления паст сильно пахнущие французские сыры, причем чем сильнее запах, тем лучше. Из некоторых сортов сыра, например из чеддера, получается хорошая паста и без добавления панировочной муки: кусочек сыра просто сминают и насаживают на крючок.

Интересны и другие молочные продукты, особенно творог и кефир. «Рассыпчатый творог растирают с ложкой меда в небольшом количестве воды, медленно доводят до кипения, добавляя в ходе варки столько пшеничной муки, чтобы получилось тягучее тесто».[103] Но на наш взгляд лучше в этом рецепте воду заменить кефиром или йогуртом, а пшеничную муку — панировочными сухарями, и отказаться от кипячения.

Вообще, редко что из кухонных запасов может считаться застрахованным от нашествий заядлого карпятника, предпринимаемых им в поисках прикормки или насадки. Во всяком случае, это не рыбные или мясные консервы. Если удалить из них все жесткие комки, хрящи и кости и понемногу добавлять пшеничную муку, получится однородная тестообразная масса, которую останется только загустить панировочной мукой. Как и в мясную пасту, сюда рекомендуется добавлять лук и чеснок, которые хорошо растворяются в воде и издалека привлекают карпов.

Неплохая насадка получается из вафельной муки. Если смешать ее с водой, получится жидкая кашица, в которую подсыпают еще и муки, разминая сгущающуюся массу. Результат — мягкое, пушистое тесто, в котором уже есть сахар и, может быть, ваниль и другие добавки. За неимением вафельной муки можно использовать раскрошенные вафли. В жидком виде масса идет на прикормку, если только в водоеме не очень много мелочи.

В отличие от вафельной муки, кукурузная, бобовая, соевая и гороховая применяются только в смесях, например в сочетании с панировочными сухарями (примерно 3:1), причем перед смешиванием такую муку нередко высыпают в воду, размешивают, нагревают и дают ей немного покипеть, после чего остужают. Хорошо зарекомендовали себя смеси из кукурузной, бобовой и панировочной муки (2:1:1) и из кукурузной, гороховой и панировочной муки (2:1:1). Бобовую, гороховую и соевую муку, как редко встречающуюся, в небольших количествах можно изготовлять с помощью кофемолки, рискуя навлечь на себя гнев хозяйки. Кукурузную муку иногда просто смешивают с пшеничной в соотношении 1:1, и добавляют холодной воды или молока до тех пор, пока тесто не достигнет нужной консистенции.

Еще большей популярностью, чем кукурузная мука, пользуется среди карпятников кукурузная крупа (итак, мы переходим к крупам). Мы предпочитаем готовить из нее поленту по следующему рецепту: 2 части кукурузной крупы мы варим в кастрюле с водой, постоянно помешивая. Когда воды в кастрюле останется совсем мало, наступает время высыпать туда 1 часть манной крупы. Теперь приходится уже не помешивать, а с силой перемешивать, так как масса все больше густеет. Удобнее всего делать это вдвоем: один мешает кашу, а другой держит кастрюлю, чтобы она не ездила по плите. Весь процесс занимает не более двадцати минут.

Сняв с плиты кастрюлю с готовой полентой, мы даем последней «дойти» и немного остыть, а затем как следует ее разминаем. Полента превосходно держится на крючке, но не препятствует подсечке, так как разваливается при рывке. Иногда мы ароматизируем ее пахучим сыром.

Некоторые рыболовы из одной манной крупы варят очень густую манную кашу, иногда в чулке или в марле, предварительно смочив крупу, или просто добавляют в крупу холодной воды или молока, так что получается что-то вроде теста. Бывает, что в сваренную кашу добавляют сухой манной крупы или панировочной муки. Но мы, как уже отмечалось, обычно используем манную крупу в смеси с кукурузной.

Для приготовления каши из манной крупы и гороха, известной в некоторых районах Украины под названием «мастырка», «лущеный горох замачивают на полсуток, затем дважды пропускают через мясорубку, смесь заливают крутым кипятком и варят на медленном огне 2–3 ч, пока не образуется однородное месиво. Теперь увеличивают огонь и, беспрерывно перемешивая, сыплют манную крупу до образования колобка. Еще несколько минут — и насадка готова».[104]

Широко применяется русскими карпятниками практически неизвестная в Западной и Центральной Европе пшенная каша, которую Л. П. Сабанеев считал самой лучшей насадкой. «Пшено должно быть самаго высокаго качества; его предварительно просѣиваютъ и нѣсколько разъ промывають. Нѣкоторые рыболовы даже перетираютъ пшено на ручной мельницѣ въ муку. На стаканъ пшена (или муки) наливають въ горшокъ (или лучше кастрюлю) два стакана воды и варятъ, пока пшено совершенно не разварится. Затѣмъ кашу растираютъ ложкой или пестикомъ, пока она не получитъ видь совершенно однородного тѣста, и закрывъ скважистой дощечкой, ставить въ легкую духовую печь, гдѣ она упрѣваетъ въ теченіе 2–3 часовъ, причемъ кашу нѣсколько разъ вынимаютъ и вдавливаютъ въ кастрюльку. Упрѣвшую кашу вынимають изъ послѣдней и кладутъ въ прохладномъ сухомъ мѣстѣ, гдѣ она можетъ храниться неделю. Нѣкоторые варятъ кашу на молокѣ и, кромѣ того, прибавляютъ къ ней конопляннаго масла. Не мѣшаетъ варить кашу одновременно въ нѣсколькихъ кастрюляхъ, такъ какъ часто она не задается и оказывается малопригодной для насадки. Передъ уженьемъ это пшенное тѣсто рѣжется на кубики съ игральную кость, иногда сминается въ шарики съ лѣсной орѣхъ, а хранится въ деревянномъ ящикѣ, гдѣ оно не такъ скоро сохнетъ, трескается и киснетъ какъ въ металлической коробкѣ. Кубики эти насаживаются на крючокъ (N 4–5) съ угла и могутъ лежать въ водѣ, не размокая и не разваливаясь, цѣлыя сутки».[105]

Стоит попробовать смешивать пшенную кашу с овсяными хлопьями. При правильной консистенции такая паста хорошо держится на крючке, но в момент подсечки разваливается, подобно поленте. Не случайно это любимая насадка одного из авторов.

Овсяные хлопья употребляются и для приготовления иных видов паст. Заварив кипятком, их можно смешать с панировочными сухарями или с кукурузной мукой очень мелкого помола, а с помощью кофемолки их легко превратить в муку, которая заменяет пшеничную.

Первоклассная насадка получается из овсяных хлопьев и молотого жмыха или молотых подсолнечных семечек.

Порошок для приготовления различных кексов и пудингов (кекс апельсиновый и т. п.) интересен тем, что содержит достаточное количество вкусовых и ароматических добавок, так что рыболову не приходится заботиться о них самому. Мы смешиваем такой порошок с панировочной мукой.

Многие фирмы, торгующие рыболовными принадлежностями, предлагают готовые пасты («карповое тесто» и т. п.), сухие смеси для изготовления таких паст, а также концентраты, куда кроме воды необходимо добавлять панировочную муку, хлебные крошки или овсяные хлопья. Все они, как правило, содержат «секретные добавки», «усилители клева» и красители. Если у вас есть возможность и желание покупать их, то мы не собираемся вас от этого отговаривать.

Интересной на первый взгляд идеей является добавление в пасты естественной пищи карпов, например, мотыля, трубочника, дафний и др., однако в ходе нескольких экспериментов нам не удалось установить преимуществ такой насадки перед обыкновенной пастой.

В заключение несколько общих замечаний о пастах. Не всегда удается получить определенную пасту такой консистенции, чтобы она хорошо держалась на крючке. Но консистенцию готовой пасты легко изменить с помощью обыкновенной ваты. Тонкие волокна ваты, пронизывая пасту, не дают последней слететь с крючка и, в то же время, практически не мешают подсечке, если только ваты взято не слишком много. По своей доступности и простоте применения вата значительно превосходит специальный клей, предназначенный для прикрепления насадки к крючку, например, «Мистик». Волокна, скатанные из этого клея, можно вдавливать в шарики пасты перед тем, как насаживать последние на крючок. Правда, в отличие от ваты, клей служит дополнительной приманкой для рыбы.

Любую пасту можно сделать плавучей, стоит только закатать в нее шарики или кубики пенопласта. Шарики получаются из мягкого пенопласта при растирании его между пальцами. Твердый же пенопласт приходится разрезать ножом на миниатюрные кубики. Готовые шарики предлагаются многими фирмами (например, «поп-ап полис» английской фирмы «Мидди»), вероятно для тех, кому лень искать пенопласт и заниматься его обработкой или тех, кого на очередную рыбалку воодушевляют только необычные названия и яркие этикетки.

Как шарики, так и кубики лучше хранить в специальной коробке, добавляя их в пасту в случае необходимости. Приготовленный к насаживанию кусочек пасты сплющивают в лепешку, одну сторону которой смачивают водой, если паста сама по себе недостаточно клейкая. Смоченной стороной лепешку кладут в коробочку с пенопластом. Шарики или кубики немедленно прилипают к ней и покрывают ее почти сплошным слоем. Остается лишь вдавить в середину лепешки крючок и завернуть вокруг него края. Плавающая паста с начинкой из пенопласта имеет практически ту же область применения, что и хлебная корка, но, разумеется, не может сравниться с последней по мягкости.

Довольно популярны среди карпятников сочетания различных паст с хлебной коркой. Популярны они и среди карпов. Корка компенсирует вес пасты и не дает ей погружаться в мягкий донный ил (рис. 10). Жало и изгиб крючка спрятаны в корке, паста расположена вокруг цевья. Соотношение размеров корки и шарика пасты определяется заранее экспериментальным путем. Готовая насадка вместе с крючком должна медленно-медленно погружаться в воду.

Рис. 10 Комбинация из корки и пасты на илистом дне

У большинства рыболовов приготовление паст ассоциируется с запачканными, клейкими руками, не менее запачканными кухонным столом и посудой, неизбежными нареканиями со стороны хозяйки. Избежать этих маленьких неприятностей помогает простой пластиковый пакет. Вылейте, высыпьте или положите в пакет ингредиенты, завяжите его — и разминайте пасту, сколько душе угодно.

И, наконец, немного о хранении паст. В принципе желательно готовить пасту в таком количестве, которое может быть использовано за одну рыбалку. Но если завернуть пасту в алюминиевую фольгу и положить ее в холодильник, она может продержаться там недели две-три. Правда, от пребывания в холодильнике качество ее не улучшится. Замораживать же пасту не рекомендуется: побывав в морозильнике, она становится жесткой и начинает крошиться.

Среди всех карповых насадок хлеб занимает почетное первое место. Трудно найти другую насадку со столь разносторонним применением. На хлеб ловят с поверхности, со дна и в средних слоях воды. Он прочно держится на крючке и хорошо переносит забросы, но попав в воду, быстро размокает, становясь совсем мягким и особенно привлекательным для карпа.

Чаще всего в качестве насадки употребляется кусочек хлеба с коркой, известный под названием «хлебная корка» или просто «корка». Такая корка величиной со спичечный коробок или чуть поменьше вырезается острым ножом из батона белого или серого хлеба, по возможности свежего. Существует множество сортов хлеба, но тех, которые пригодны для получения насадки, довольно мало, поскольку корка должна быть эластичной, не слишком жесткой и не крошащейся.

На рисунке 9а показано, как лучше насаживать корку на крючок. Чтобы не терять времени на водоеме, мы предпочитаем нарезать корки дома и брать их с собой на рыбалку в пластиковом пакете. Если туда же капнуть анисового масла или другого пахучего средства, то по пути хлеб успеет основательно пропитаться его запахом.

Можно готовить корки и впрок. Попробуйте нанизать нарезанные корки на вязальную спицу и поместить их на четверть часа в духовку при температуре около 200 °C. Когда получившиеся сухари остынут, снимите их со спицы — вот вам и корки длительного хранения, причем с готовыми отверстиями для крючка. В воде сухие корки быстро размокают и становятся мягкими, но все-таки уступают свежим.

Плавая, как пробка, хлебная корка является превосходной насадкой для ловли с поверхности. В то же время с помощью грузил ее можно опускать в средние слои воды или на дно. Конечно, предварительно необходимо установить, какой именно груз требуется, чтобы компенсировать плавучесть корки и заставить ее медленно тонуть.

Однако при ловле со дна мы отдаем предпочтение мякишу свежеиспеченного белого хлеба (старый хлеб слишком сух и крошится). Насадив на крючок только что вынутый из батона кусок мякиша величиною с грецкий орех, мы сжимаем его с боков ладонями, чтобы ой лучше выдержал предстоящий заброс. В воде мякиш, если он был сжат не слишком сильно, разбухает до первоначальных размеров, но, в отличие от теста, не растворяется. Эта эфемерная, невесомая насадка мгновенно всасывается карпом и ни в коей мере не препятствует подсечке. Напротив, взявшие мякиш карпы очень часто подсекаются сами. Некоторые специалисты следят при насаживании за тем, чтобы жало крючка не было закрыто. Тогда наверняка подсекаются даже те карпы, которые берут только что заброшенную насадку, еще не успевшую как следует размокнуть.

Существенный недостаток хлебных корок и кусков мякиша заключается в том, что их приходится очень часто обновлять на крючке, ибо мелкая рыба имеет обыкновение теребить их до тех пор, пока не собьет и не съест. Изобретательный рыболов и здесь найдет выход из положения. Достаточно крест-накрест обвязать хлеб тонкими штопальными нитками (лучше светлыми) или завернуть в редкую волосяную сетку, чтобы его сопротивляемость атакам незваных гостей возросла в несколько раз (рис. 9б). Крючок втыкается в хлеб под перекрестие ниток. Когда хлеб разбухнет, не будет видно ни ниток, ни крючка, так что можно не опасаться испугать карпа нитками.

Другой вариант подходит только для корок. Попробуйте вырезать из свежего батона длинные, узкие полоски с коркой, приблизительно 10×1,5 см, и скатать их в рулоны. Эти своеобразные рулеты очень крепко держатся на крючке, но насаживать их приходится с помощью специальной иглы (рис. 9в).

Рис. 9 Способы насаживания хлебной корки на крючок

Наконец, последний совет: несколько лучше мякиша обычного хлеба держится на крючке мякиш непропеченного белого хлеба, вынутого из печи на 15–20 минут раньше срока. Разумеется, не каждый карпятник может регулярно иметь в своем распоряжении непропеченный хлеб: нужно либо печь его самому, либо иметь знакомого пекаря. Обычный хлеб можно сделать несколько эластичнее, положив его в пластиковый пакет или завернув во влажную тряпку, но он все равно будет хуже непропеченного.

«Из всех известных мне насадок для ловли карпа лучшей является смесь, составленная из большого количества терпения, порядочной порции настойчивости и такой тишины, какая только возможна».

«The Arte of Angling». неизвестный автор, 1577 год[101]

Количество насадок, применяемых для ловли карпа, столь велико, а сами они столь разнообразны, что начинающий карпятник легко приходит в замешательство. С другой стороны, у некоторых складывается впечатление, что карп с жадностью берет на все, что ему ни предложат. Поэтому мы рискнем повторить следующую прописную истину: выбор насадки зависит от способа ловли, времени года, погоды, вида водоема, его посещаемости рыболовами и используемых ими насадок и прикормок, наличия другой рыбы и ее видового состава, места ловли, времени дня — и от множества мелких факторов.

Не всегда эти факторы столь очевидны, чтобы их можно было учесть и проанализировать с ходу, не допустив при этом ошибок. Например, весьма логично было бы предположить, что в водоеме с бедной кормовой базой карпы будут бросаться чуть ли ни на любой корм, а в богатом кормом водоеме окажутся гораздо разборчивее и соблазнятся разве что каким-нибудь деликатесом. На деле же все может получиться наоборот. При отсутствии серьезной конкуренции со стороны других представителей своего семейства (лещ, плотва и т. п.), немногочисленные карпы могут вести сытую жизнь, несмотря на бедную кормовую базу. А изобилие пищи может оказаться обманчивым, если популяция карпов слишком велика или если водоем перенаселен «белой» рыбой.

В то же время существует гипотеза, согласно которой уверенность рыболова в эффективности определенной насадки важнее, чем состав самой насадки. Мы принимаем эту гипотезу с одной оговоркой. Всякая уверенность должна на чем-либо основываться. В нашем случае уверенность в насадке должна основываться на анализе перечисленных выше факторов. На практике это выглядит следующим образом: вы взвешиваете все «за» и «против» и только потом говорите себе: «Я сделал правильный выбор, и теперь мне остается лишь соответствующим образом преподнести насадку карпам. Остальное от меня не зависит».

Пусть вы не сможете учесть некоторые из факторов, но благодаря учету остальных ваш выбор все-таки окажется ближе к оптимальному. К тому же, вас не будут мучать сомнения, снижающие вашу сосредоточенность и наблюдательность, и вы не будете постоянно менять насадки, рискуя напугать рыбу.

Уверенность в себе, в своих силах, в своей способности правильно оценивать обстановку — вот чего недостает большинству карпятников, уже вышедших из разряда начинающих, но еще не достигших вершин мастерства! Обоим авторам прекрасно известно то состояние, когда кажется, что все сделано неправильно: неправильно подобрано место, насадка никуда не годится, и метод ловли не тот. И вот, когда совсем уже отчаешься, леска вдруг начинает стремительно разматываться, и все опять становится на свои места.

Прежде чем переходить к рассмотрению конкретных карповых насадок, нелишне будет указать на некоторые их общие особенности. Почти все они не являются естественной пищей карпа. На что ловят щуку? На живца — например, на плотву, которая ничем, точнее говоря почти ничем, не отличается от остальной плотвы, плавающей вокруг в несметном множестве и составляющей важную часть рациона зубастого хищника. На блесну, воблер или стример, имитирующие того или иного живца, мышь и т. п. Другое дело — карповые насадки. За редкими исключениями, они не встречаются в водоемах, пока их не бросит туда рыболов, и не имитируют знакомые карпу кормовые организмы. Различные личинки, рачки и улитки слишком миниатюрны для того, чтобы ловить на них такую крупную и сильную рыбу. Даже популярный среди лещатников мотыль карпятниками почти не используется.

Естественная пища карпа снабжает его всеми необходимыми веществами, обеспечивая нормальное развитие организма. Далеко не все приманки являются в этом смысле ее равноценными заменителями. Означает ли это, что карп предпочитает имеющуюся в изобилии естественную пищу менее качественным прикормке и насадке? Можно ли считать, что более качественная насадка всегда предпочтительнее менее качественной? К этим вопросам мы еще вернемся в Главе XII, но одно предстает несомненным: карпы никогда не станут питаться только нашей прикормкой и нашими насадками, из чего бы они ни состояли, и естественное меню, как важную конкуренцию нашей кухне, ни в коем случае нельзя сбрасывать со счетов.

И еще одно замечание. Согласно достаточно широко распространенному мнению, когда карпы питаются мелкими личинками и рачками, успешно ловить их можно только на мелкие насадки, так как крупные они попросту игнорируют.[102] Но ведь мелкие организмы составляют основную пищу карпов. Получается, что на крупную насадку они должны попадаться лишь изредка, а между тем это далеко не так. Вероятно, все обстоит гораздо сложнее, чем может показаться на первый взгляд.

«… не бойтесь прикармливать: прежде, чем рыба наестся до отвала, много воды утечет мимо вашей удочки».

Э. Лежен[72]

Начиная разговор о прикармливании, обратим внимание на то, что термин «прикормка» неоднозначен. Он может подразумевать:

1) Всякий корм, бросаемый рыболовами в водоем, как перед, так и во время ловли, в надежде на лучшие уловы. Такого определения придерживался патриарх русских рыболовов С. Т. Аксаков, подразделявший прикормки на две категории: «Прикормки бываютъ временный и постоянныя. Временною прикормкою мы называемъ бросанье оной во время уженья, или съ-вечера накануне, или передъ самымъ уженьемъ… Постоянною называется опущеніе въ воду, на самое дно, мѣшка сь прикормкою…».[73] «Постоянная прикормка должна лежать съ недѣлю, прежде чѣмъ начнется уженье…».[74]

2) Корм, бросаемый рыболовами в водоем с той же целью, что и в первом случае, но только во время ловли. Корм же, бросаемый заблаговременно, сторонники этого определения прикормки называют «привадой». В «Рыболовном календаре» Л. П. Сабанеев пишет по этому поводу: «Для того, чтобы пріучить рыбу собираться на извѣстное мѣсто ловли, и тѣмъ обеспечить себѣ успѣхъ уженья (а иногда и ловли сѣтями), необходимо ее привадить, т. е. бросать заблаговременно различный кормъ, смотря по рыбѣ, а иногда мѣсту и времени года. Кормъ же, бросаемый во время уженья, называется прикормкой».[75]

Это простое разграничение на прикормку и приваду оказалось настолько удобным, что в России его до сих пор использует большинство авторов. Но не все то, что удобно в теории, подходит для практики. К сожалению, на практике не так легко провести границу между прикормкой и привадой, особенно при ловле карпа. Некоторые карпятники сидят на водоеме по несколько суток подряд, время от времени бросая более или менее солидные порции корма. Прикармливают они тем самым карпов или приваживают? А другие бросают корм вечером, накануне утренней рыбалки, после чего отправляются домой спать. Можно ли считать, что они делают это заблаговременно?

Не годится в качестве критерия и количество корма. Иногда тратишь не менее ведра во время ловли, а иногда целую неделю перед первой рыбалкой бросаешь по две-три горсти зерен или по несколько хлебных корок. Кто-то связывает приваду с наличием мешка или контейнера для корма, но карпятники применяют их лишь в редких случаях.

Неудивительно, что часто понятия «прикормка» и «привада» смешиваются. Вот два примера: «Главная масса прикормки должна находиться около того мѣста, гдѣ будетъ лежать насадка, но первое время отъ этого центра привады должны итти радіусами довольно длинныя дорожки съ зернами или другимъ кормомъ».[76] Эти слова тоже принадлежат Сабанееву, и нетрудно заметить, что он не придерживается своего же разграничения. По всей вероятности, здесь под прикормкой он подразумевает сам корм, а под привадой — прикормленное место, но в других случаях он не соблюдает этого принципа, так что все окончательно запутывается.

«Избранное мѣсто — для уженья-ли съ лодки, или съ берега, въ рѣкѣ, озерѣ или прудѣ — одинаково необходимо запривадить, для чего охотникъ должен, въ продолженіе 3–5 дней до начала ловли, бросать въ облюбованное имъ мѣсто прикормку…[77]» — пишет И. Н. Комаров. И здесь та же картина: запривадить прикормкой.

Чтобы не погрязнуть в противоречиях и не спорить понапрасну, ниже мы всякий бросаемый в воду корм будем называть прикормкой, предоставляя несогласным с нами читателям право самим решать, в каком случае это будет прикормка, а в каком — привада. Удобно и демократично.

Но нужна ли вообще прикормка? Ответа на вопрос, поставленный в такой форме, дать, разумеется, нельзя. О целесообразности прикармливания имеет смысл говорить только применительно к каждому конкретному случаю, а не «в принципе», как это делают некоторые авторы. Иногда прикормка нужна, а иногда нет. Вот наиболее распространенные обоснования необходимости прикормки: прикормка нужна для того, чтобы…

1) … привлечь рыбу к выбранному для ужения месту;

2) … приучить ее посещать это место в определенное время суток;

3) … удержать проходящую мимо рыбу на месте ужения;

4) … возбудить у рыбы аппетит;

5) … притупить ее бдительность;

6) … приучить ее к определенному корму. Рассмотрим эти пункты по порядку применительно к ловле карпа.

1) Вряд ли удастся заставить карпов посещать такие места, в которых они обыкновенно не появляются.[78] Правда, стоки некоторых фабрик, содержащие пищевые отходы, иногда собирают огромные стаи рыбы, в том числе и карпов, в самых неподходящих местах (на мели, на сильном течении и т. п.). Один из наиболее известных тому примеров — так называемый Чиккенпул на реке Эбро в Испании. Отходы переработки цыплят привлекают в это место карпов, усачей и кефаль, которые тысячами покрывают поверхность воды. Рудольф Зак вспоминал, как после заброса его спираль-кормушка падала со спины одной рыбы на спину другой, пока не достигала дна.[79]

Исходя из этого, можно предположить, что путем колоссальных затрат времени и использования огромных количеств прикормки, выражающихся в пудах или центнерах, возможно приманить карпов в любое место, разве что не на берег. Куда разумнее, однако, сначала найти карпов, как это описано в главе II, а потом уже начинать прикармливать!

Бывают, конечно, случаи, когда рыболовная нагрузка на какой-либо водоем становится столь велика, что приходится радоваться, найдя на берегу хоть какое-нибудь свободное место. Такие проблемы характерны, в частности, для Англии, где на популярных (и доступных) озерах перед началом сезона (16 июня) собирается великое множество рыболовов, ожидающих сигналов, по которым они могут занимать места (кто первый!), а затем начинать ловлю. Не имея возможности искать карпов, бедняги высиживают у воды по две недели, обильно прикармливая и надеясь, что карпы все-таки появятся в доставшемся им месте.

Это прискорбное явление способствовало возникновению философии, что достаточно сесть где-нибудь и начать как следует прикармливать, а уж за карпами дело не станет. Такую рыбалку с полным правом можно назвать самой неэффективной, самой скучной и самой монотонной.

Иногда рыболовы стремятся выманить добычу из опасных для их снасти мест (коряги, кувшинки, водоросли). Но успеха они могут добиться лишь в том случае, если карпы время от времени покидают свои укрытия. Иначе даже самые трудоемкие способы прикармливания, например постепенное выманивание карпов, когда прикормка с каждым разом бросается все дальше и дальше от опасного места, не дадут результата. Таким образом, здесь мы уже подходим к третьей версии, согласно которой прикормка останавливает карпов, проходящих мимо. Если же карпы почти безвылазно сидят в дебрях, то остается ловить их прямо там, причем необходимость в прикормке практически отпадает (см. Главу VIII).

2) Вторая версия весьма удачно сформулирована в «Справочной книге рыболова-любителя» — объемистом справочнике, вышедшем в Москве в 1992 году: «Приваживание осуществляют в течение ряда дней, опуская в намеченном для ужения месте корм в одно и то же время, и тем самым как бы приучают рыбу являться в „столовую“ к определенному часу».[80]

По правде говоря, эта версия выглядит малоправдоподобно. Время клева зависит в первую очередь от водоема, времени года и погоды — и, конечно же, от вида рыбы. Весьма сомнительно, чтобы с помощью прикормки его можно было изменить. Естественные водоемы — это не аквариумы и даже не разводные пруды, где рыбу можно дрессировать.

Тем не менее, распространенный совет прикармливать всегда в одни и те же часы является правильным. Только не карпы должны подстраиваться под время, выбранное для прикармливания рыболовом, а, наоборот, рыболов должен стараться ориентироваться на привычки местных карпов.

3) Третья версия (прикормка побуждает проходящую рыбу останавливаться) справедлива для большинства ситуаций, возникающих при ловле карпов. Существует теория, согласно которой карпы при передвижении по водоему придерживаются определенных маршрутов, подобно зверям, предпочитающим ходить по одним и тем же тропам. В то же время большая часть акватории (3/4 и более) может совершенно ими не посещаться, ибо они-то хорошо знают свой водоем и им доподлинно известно, в какое время года в каком месте какой корм они могут найти.[81]

Наши наблюдения во многом подтверждают эту теорию. Конечно, наивно было бы понимать это так, что карпы, словно роботы, без отклонений циркулируют по заданным маршрутам. Некоторое время они могут не появляться в привычных местах. Но если на своем пути они в определенной точке будут регулярно встречать прикормку, то это, может быть, побудит их заглядывать туда чаще.

Заметив прикормку, карп обычно (хотя и не всегда) останавливается, обходит ее кругом, подходит поближе, потом отворачивается и т. д. Но со временем осторожность исчезает, он пробует прикормку и, если она ему понравится, съедает ее.

4) Что касается возбуждения аппетита, то это вопрос спорный. Если прикормка заинтересовала карпа, то, скорее всего, у этого карпа есть аппетит. Все дело в том, когда этот аппетит появился — до того, как карп заметил съестное, или после. Многие специалисты уверены, что прикормка действует только на тех карпов, которые вообще-то не прочь поесть, настраивая их на определенное «блюдо».

5) В большинстве случаев прикормка действительно несколько притупляет бдительность карпов, так как они привыкают находить определенный корм в определенном месте. Но это порождает новые проблемы, так как со временем появляются поклевки-подергивания, которые трудно распознавать (см. Главу XI).

6) Весьма вероятно, что правильно подобранная прикормка, пришедшаяся карпам по вкусу, делает их «запрограммированными» на данный вид пищи, и они начинают отдавать этой пище предпочтение. С другой стороны, при длительном применении одной и той же прикормки карпы начинают ее избегать. Иногда приходится слышать, что карп не возьмет новую для него насадку, пока не познакомится с нею в процессе прикармливания. Наш опыт, как и опыт многих других карпятников, говорит об обратном. Можно привести сколько угодно случаев, когда карпы без предварительного прикармливания (или вообще без прикармливания) брали насадки, никогда на данных водоемах не использовавшиеся. Может быть, эти карпы намеревались лишь попробовать насадку, проверить ее на съедобность, и при этом попадались на крючок.

Количество прикормки определяется для каждого случая отдельно. Нельзя абстрактно, вне связи с конкретной ситуацией заявлять, что прикормки следует бросать много или, наоборот, мало. Может быть, она вообще не потребуется. Интересно вспомнить, как в московской рыболовной литературе 80-х годов жирным шрифтом набирались предупреждения о недопустимости и вреде обильного прикармливания пищевыми продуктами. Одни авторы прямо предлагали запретить использование хлебных продуктов в качестве прикормки, другие публиковали целые рассказы о «горе-рыболовах», которые появлялись на водоемах с большим (по понятию авторов) количеством прикормки, ничего не могли поймать и в конце концов изгонялись «сознательными» коллегами по рыбалке.[82] Как правило, «расточители» в этих историях были угрюмыми, нелюдимыми и даже агрессивными людьми, ничего не смыслившими в рыбной ловле.[83] Говорилось о том, что обильная прикормка отрицательно влияет на клев и, наоборот, что она превращает рыбалку в механическое занятие, хотя оба эти взаимоисключающие утверждения одинаково неверны.

Вместо того, чтобы просто призвать рыболовов бережно относиться к пищевым продуктам (пусть это казалось смешным на фоне всеобщей бесхозяйственности тех лет), в ход пускали такие приемы, как одностороннее освещение проблемы и даже искажение фактов, что недопустимо в серьезной специализированной литературе. Неудивительно, что эффект был обратный желаемому, как это часто бывает в тех случаях, когда достигнуть цели хотят без разбору в средствах. В результате идея, в общем-то не такая уж и глупая, была совершенно дискредитирована. На подмосковных водоемах мы нередко слышали ехидные насмешки над участниками неудавшейся пропагандистской кампании. Вероятно, больше толку бы вышло, если бы рыболовов призвали прикармливать как можно больше: многие разозлились бы и «из принципа» стали бы поступать наоборот!

Доказывая вред обильного прикармливания, часто ссылаются на Л. П. Сабанеева. Действительно, Сабанеев писал: «Много бросать привады отнюдь не слѣдуетъ, чтобы не закормить рыбу; кромѣ того она должна быть свѣжа, такъ какъ испортившійся кормъ карпы берутъ неохотно, а сытые не беруть вовсе».[84]

Но оба эти аргумента — перенасыщение рыбы и порча прикормки — отпадают, если в месте ловли кишмя кишит мелочь, с остервенением набрасывающаяся на все съестное. «Главное условіе — никогда не жалѣть корма и чѣмъ больше сыпать, тѣмъ лучше, принимая въ расчеть, что на привадахъ кишитъ всегда масса мелочи…

Я видѣлъ много охотниковъ на Сеймѣ под Курскомъ; принесетъ три пригоршни ржи, кружечку гороху, и думаетъ этимъ удивить рыбу; просидитъ зорю, другую — и никакого успѣха. Понятное дѣло, пока хорошая рыба подойдет, мелочь и раки истребят эту скудную порцію,[85] — писал И. Т. Плетенев, ловивший, в отличие от Сабанеева, не в Москве и под Москвой, где рыбы и в прошлом веке было уже сравнительно немного, а в рыбных реках Курской губернии, причем специализировавшийся на ловле карпа и леща.»

«Каждая засыпка», — рассказывает о своем опыте Плетенев, — «состояла изъ ведра пареной ржи и порядочнаго котелка (варилась каша на 4 человѣкъ) варенаго гороху, добавляя десятка два шариковъ варенаго картофеля.

Послѣ четырехъ зорь засыпки корма, я сѣлъ на приваду…».[86]

Удивительно, насколько слова Плетенева похожи на слова другого известного рыболова-практика — Рудольфа Зака. Трудно поверить, что людей, написавших эти строки, разделяли не только тысячи километров, но и почти целое столетие: «… некоторые рыболовы полагают, что обильная прикормка только насыщает рыбу. В какой степени эти взгляды основаны действительно на их собственном опыте, а в какой — на чисто теоретических рассуждениях, остается под вопросом. Но одно несомненно: слишком скупая прикормка во многих случаях найдет других любителей, прежде чем сможет побудить хотя бы одного-единственного леща сменить курс. Поэтому полное ведро вареных пшеничных отрубей — это не слишком много, а только-только достаточно для того, чтобы занять на несколько часов стаю лещей».[87]

Можно привести сколько угодно случаев из практики нашей и других рыболовов, когда «скупая прикормка» становилась причиной неудач, но мы ограничимся здесь лишь двумя. П. В. Баличев, соответственно отец и дед авторов настоящей книги, весьма успешно ловил язей на уловах в реке Чулым (Красноярский край). Своими успехами, вызывавшими недоумение и зависть других рыболовов, а иногда и «оккупацию» его улова (устройство улова см. Главу VIII), он был обязан не только хорошо отлаженной, деликатной снасти, но и обильной прикормке, которую до прихода язей не успевала уничтожить вездесущая сорога. Его конкуренты тоже прикармливали, но слишком мало, и в этом была их главная ошибка.

Мы сами чуть было не потерпели поражение, впервые попробовав ловить карпов на Старом Сенеже под Москвой. Расчистив граблями «окно» в зарослях водорослей, мы начали регулярно прикармливать, бросая по две дюжины небольших шариков каши утром и вечером. Никакой рыбы не было заметно, вода казалась безжизненной, но, появляясь всякий раз с очередной порцией прикормки, мы обнаруживали, что от прошлой порции не осталось и следа. Это внушало надежды, однако предпринятая через три дня пробная рыбалка не дала ничего, кроме редких подергиваний.

На следующий день, разбросав прикормку, мы задержались на полчаса около расчищенного места. Каково же было наше удивление, когда вскоре мы заметили нескольких раков, подбиравшихся к каше. Прозрачная вода и утреннее солнце позволяли во всех подробностях наблюдать за тем, как они разделывались с нашей «скудной порцией». Тогда мы немедленно сменили тактику. Бросая по полведра комбинированной прикормки (хлеб, овсяные хлопья, мясо беззубок, найденных на дне около нашего места ловли, и раков, пойманных мальчишками с лодочного причала), мы уже через день могли похвастаться двумя трехкилограммовыми карпами и несколькими хорошими линями.

Кроме мелкой рыбы (лещи, плотва, красноперка и т. д.) и раков в неглубоких местах прикормку может истреблять водоплавающая птица.[88] Но главное — это сами карпы, там, где их много! Каждому из нас хочется поймать сверхкарпа, левиафана, а не какого-нибудь замухрышку. Между тем, как показывают предпринятые нами подводные наблюдения за карпами, к прикормке в первую очередь подходят мелкие экземпляры. Ничего удивительного — молодо-зелено. Молодые волки тоже прямиком бегут к падали и попадают под пули охотника, а молодые люди чаще попадаются на приманку в переносном смысле слова, чем те, кто умудрен годами.

Если прикормки будет мало, то одно-, двух-и трехкилограммовые карпы не замедлят съесть ее всю без остатка, и на этом дело кончится. А когда рыболов очень экономит, может случиться даже так, что вся прикормка поместится в одном-единственном маленьком карпе. Регулярно исследуя содержимое кишечника пойманных и взятых домой карпов, не перестаешь удивляться, сколько всякой всячины туда может войти.

Если же прикормки будет много и появляться она будет каждый день, то карпы средней величины, наблюдая своих «младших братьев» за едой, сами начнут осторожно пробовать прикормку и в конечном счете оттеснят от нее «мелкоту». Несмотря на свою многочисленность, последняя безропотно уступает место старшим, подобно тому, как за вашим окном несколько голубей или стайка воробьев уступают кусок хлеба вороне. Никуда не денешься — везде в жизни действует право силы, сколько бы ни говорилось о «равенстве» и «справедливости».

Итак, чем дольше мы прикармливаем, тем крупнее подходят карпы. На вершине этой своеобразной пирамиды находятся — в оптимальном случае — один-два очень крупных, иногда огромных карпа. Оговорка относительно оптимального случая связана с тем, что таких карпов в водоеме может просто не быть. Или процессу вытеснения мелких карпов крупными может что-то помешать, например, нехватка прикормки или шум на берегу. К тому, же самые крупные карпы не обязательно должны посещать все те места, где можно найти более мелких: для них еще важнее, чтобы место было уединенным или богатым пищей. По всему водоему крупные карпы бродят только весной, когда с пищей дело обстоит неважно. Это следует учитывать при выборе места ловли, как и то, что некоторые места привлекают большие группы карпов, а другие — лишь карпов-одиночек.

Но самая серьезная ошибка — это преждевременное начало ловли. Замечено, что после начала ловли в прикормленном месте как размеры, так и количество карпов начинают уменьшаться. Вероятно, это вызывается беспокойством, создающимся при забросах, подсечках и вываживании. Во всяком случае, спешить забрасывать снасти не стоит. Самых крупных карпов приходится ждать неделю, а то и две, да и то если ненастье не прервет на время активность рыбы. На некоторых водоемах, где рыба особенно недоверчива, целесообразно прикармливать даже по три недели! Но это, конечно, исключение.

Бросать прикормку желательно в определенное время суток, а именно незадолго до того, как карпы (по вашим расчетам) начинают кормиться. В противном случае она скорее достанется другой рыбе. Летом это обычно раннее утро и поздний вечер. Если есть возможность, можно прикармливать два раза в сутки. Разумеется, ловлю лучше начинать в тот же час, когда бросалась прикормка.

Непосредственно перед ловлей многие карпятники совсем не прикармливают, но мы считаем, что немного прикормки бросить не помешает, иначе карпы, ничего не найдя и не заметив наездку, могут просто пройти мимо.

Более того, если в процессе ловли у нас появляются основания полагать, что прикормка полностью или почти полностью съедена, мы немедленно бросаем дополнительную порцию.

Бывает, что от скуки рыболовы отправляют на дно новые и новые порции прикормки, в то время как ни поклевок, ни других признаков присутствия рыбы нет. Следовать их примеру мы не рекомендуем: Что же касается количества дополнительной прикормки в тех случаях, когда признаки активности рыбы есть, то оно находится в некоторой зависимости от количества основной прикормки, брошенной заблаговременно. Конечно, можно лишь догадываться о том, сколько и какой рыбы находится в прикормленном месте и сколько там осталось корма, и в этом незаменимую помощь оказывает знание численности популяций карпа и его конкурентов.

После каждого дня ловли мы обязательно даем нашему месту два-три дня отдохнуть, продолжая его прикармливать. Это позволяет надеяться на крупных карпов и в последующие дни. Если такого перерыва не сделать, то шансы на солидную добычу в последующие дни существенно уменьшаются. Чтобы не сидеть без дела, мы иногда готовим к этому времени еще одно прикормленное место. Можно, естественно, найти и другие занятия, например, переключиться на активную ловлю (см. Главу VI).

Какое количество прикормки необходимо для широкомасштабной кампании? Конкретные цифры зависят от особенностей водоема, но в большинстве случаев одним килограммом в день дело не ограничится. Если суп, как известно, лучше недосолить, чем пересолить, то с прикармливанием дело обстоит как раз наоборот. Если вы затрудняетесь сразу решить для себя этот вопрос, лучше бросать побольше, чем слишком мало. Постарайтесь проверить, если это возможно, полностью ли съедается ваша прикормка к тому времени, когда вы появляетесь с новой порцией.

Говоря о количестве прикормки, мы одновременно обосновали целесообразность длительного прикармливания в водоемах с достаточно большим количеством карпов, как весьма эффективного средства добиться поклевки крупных экземпляров. Впрочем, это справедливо и для ловли крупных экземпляров многих других видов рыб, например, линя, леща, язя, плотвы. Процесс вытеснения мелкой рыбы крупной известен многим рыболовам и используется ими при охоте за редкой добычей.[89]

В то же время встречаются попытки отрицать значение длительного прикармливания. Так, А. К. Никольский в своей книге «Донная удочка» даже не рассматривает «приваживание», считая, что «при ловле донными снастями оно необходимо в крайне редких случаях».[90] Поскольку карпа в основном ловят именно со дна, это утверждение представляет для нас интерес. Посмотрим, чем же автор его аргументирует. Оказывается, он ссылается на С. Т. Аксакова: «Так, С. Т. Аксаков писал: „Что за удовольствие поймать рыбу, которая посредством долговременной привычки сделалась почти ручною, приваженною есть корм без всякого опасения, в известное время, как дворовая птица? Тут пропадает искусство удить, тут почти равняется умеющий с неумеющим рыбаком; тут не нужны ни труд, ни забота, ни бессонные ночи. Нет, изучить, отгадать местопребывание, свойство и вкус осторожной, пугливой вольной рыбы, привлечь и обмануть ее искусною насадкой, подстеречь ее прикосновение к крючку — вот в чем наслаждение рыбака! Одна такая рыба стоит десяти прикормленных!“».[91]

Итак, Аксаков — противник длительного прикармливания? Давайте, однако, сами заглянем в «Записки об уженье рыбы». Посетовав на то, что А. К. Никольский не указывает страницу, находим тем не менее по памяти приведенную цитату и видим, что у нее весьма неожиданный контекст и что в ней самой на два слова больше. У Никольского опущены всего два слова — «говорят они» — но это дает возможность приписать Аксакову чуждую ему точку зрения. В оригинале аксаковский текст выглядит следующим образом: «Хотя послѣ всего, мною сказаннаго, нельзя оспаривать, что постоянная прикормка очень выгодна для уженья; но, повторяю, есть охотники, которые предпочитаютъ, уженье безъ прикормки. Что за удовольствие, говорятъ они, поймать рыбу, которая…» и т. д.[92]

Комментарии, как говорится, излишни.

Несколько слов о влиянии прикормки на водоем. Несомненно, существуют экосистемы, шаткое равновесие которых может быть нарушено интенсивным прикармливанием — например, маленькие пруды с небольшими популяциями рыбы, незапруженные ручьи и т. п. Но в таких водоемах никакому здравомыслящему рыболову не придет в голову бросать прикормку ведрами. Вся рыба здесь на виду, и достаточно будет двух-трех горстей, брошенных перед началом ловли.

Неумеренное прикармливание, осуществляемое одновременно многочисленными рыболовами, привело бы здесь к тому, что большое количество корма, не съеденное рыбой, оставалось бы на дне. Несведённый корм через некоторое время начинает разлагаться, а участвующие в этом процессе бактерии — быстро размножаться. Бактерии тоже дышат и, следовательно, потребляют кислород, которого начинает не хватать рыбам и другим обитателям водоема. Кроме того, с прикормкой в водоем вносятся фосфор и прочие вещества, вызывающие ускоренный рост водорослей.

Иначе обстоит дело в больших водоемах, где много рыбы и где прикормка очень редко остается несведенной, а если вдруг и останется, то это не сможет оказать сколько-нибудь существенного воздействия на кислородный баланс. Тем временем рыболов заметит, что прикармливание не дает результатов, и прекратит его.

Иногда приходится слышать, что прикормка увеличивает количество выделяемых рыбой экскрементов и тем самым вызывает эутрофирование водоема. Действительно, есть основания полагать, что при обилии корма карпы едят больше, чем необходимо для поддержания жизнедеятельности организма и обеспечения нормального роста, причем часть пищи выделяется полупереваренной. Такие утверждения обосновывают отсутствием у карпа чувства насыщения в нашем его понимании. Но по сравнению с другими факторами, влияющими на эутрофирование, значение этого явления ничтожно.

Весь шум, создаваемый вокруг вопроса о влиянии прикормки на качество воды, направлен лишь на то, чтобы отвлечь внимание от настоящих виновников заморов, а именно от промышленных и сельскохозяйственных предприятий, не строящих очистные сооружения, не переходящих на более совершенные технологии и не предпринимающих никаких мер для предотвращения аварий. Нельзя не согласиться с д-ром Вольфгангом Штольтенбергом, который считает, что нет серьезного, основанного на проверенных фактах аргумента против соразмерного прикармливания.[93]

Вернемся, однако, к нашей теме. Нетрудно догадаться, что длительное, широкомасштабное прикармливание применимо лишь там, где не слишком много рыболовов, и теряет всякий смысл, если ваше место в любой момент может оказаться занятым. Не поставите же вы табличку с надписью: «Просьба не ловить. Место прикармливается»! А если и поставите, то она, скорее всего, произведет эффект, обратный желаемому — приманит любителей поживиться за чужой счет, которых, к сожалению, можно встретить и среди рыболовов.[94]

Что, если для их дезориентации расставить такие таблички в других, заведомо безрыбных местах? Это, конечно, шутка. Зато нам известны серьезные карпятники, ведрами бросающие у всех на глазах ложную прикормку (землю, мелкие камешки или песок), отойдя подальше от своего настоящего места, которое они прикармливают тайком. Но даже этот отвлекающий маневр не гарантирует того, что в настоящем прикормленном месте кто-нибудь не расположится случайно.

«Если вы хотите в течение продолжительного времени ловить в выбранном месте в полном одиночестве, то вам следует поступать, как мой удачливый коллега по рыболовному обществу. С искренним взглядом рассказывает он каждому, что уже несколько дней не видел ни одного хвоста, зато потерял неисчислимое количество крючков и лески из-за постоянных зацепов, и думает лишь о том, чтобы подыскать себе другое место. Глядя на него, никто и не подумает, что поблизости в кустах уже спрятан двадцатифунтовик.

Конечно, с таким увесистым уловом нелегко изображать неудачника. Но это действительно единственный способ поймать в том же месте других карпов. Когда еще двадцать рыболовов начнут без разбору и без цели бросать в воду свою прикормку, наступит время заняться поисками другого места.

Сам я привык выдавать место происшествия так примерно после десятого карпа. Это помогает оставаться некоторое время в одиночестве в уже подобранном новом месте».[95]

Есть, впрочем, и другие моменты, затрудняющие применение длительного прикармливания. Далеко не все и не всегда имеют возможность ежедневно появляться на водоеме в течение одной, двух и более недель. Не каждый может запастись необходимым количеством прикормки. Поэтому зачастую приходится идти на компромисс и ограничиваться трех-четырехдневным прикармливанием. Тогда, начиная ловлю, имеет смысл забрасывать насадку с краю прикормленного места в расчете на то, что там могут оказаться карпы покрупнее, которые еще не решаются заняться прикормкой вплотную.

Может оказаться целесообразной и иная тактика. Основательно прикормив зернами, горохом и т. п., сторонники этого подхода на некоторое время занимают мелких карпов. Бросая время от времени дополнительные порции, они стараются удержать их как можно дольше. Тем временем поблизости они опускают несколько крупных кусков малозаметной прикормки и располагают среди нее насадку, надеясь, что большие карпы, никем не тревожимые, станут угощаться специально поданным им блюдом, и один из них попадется. Таким образом, здесь речь идет о сознательном отвлечении мелочи от основной прикормки и насадки. Весь вопрос состоит в том, не отвлекутся ли от них и капитальные экземпляры.

Если не ставить перед собой задачи отбора крупных карпов, то будет вполне достаточно бросать прикормку две зари, в крайнем случае одну, которые предшествуют рыбалке, а также непосредственно перед началом ловли. Это совсем не значит, что тут не может попасться гигант: если место выбрано правильно, то в принципе он может оказаться поблизости в любой момент. Другое дело, что случай будет играть теперь гораздо большую роль, и для целенаправленного отбора солидных экземпляров придется что-нибудь придумывать. Можно попробовать, например, использовать прикормку и насадку, которые не по зубам подрастающему поколению.

В водоемах, подверженных большой рыболовной нагрузке, на дне может лежать столько прикормки, что карпов практически невозможно удержать в том или ином прикормленном месте. Кажется даже, что в такой ситуации они начинают ассоциировать прикормку с опасностью. Небольшая точечная прикормка во время ловли — несколько приманок, лежащих рядом с насадкой — это все, что можно себе позволить. Еще предпочтительнее, пожалуй, особенно привлекательная одиночная насадка, отличающаяся от прикормки и от насадок, используемых остальными карпятниками.

Некоторые методы ловли позволяют обходиться без предварительного прикармливания, независимо от конкретных обстоятельств. Предлагая карпам плавающую корку, достаточно бросить рядом несколько таких же корок. То же самое относится к ловле нахлыстом на мушку, изображающую кусочек хлеба. Карпов, замеченных в средних слоях воды, часто удается «опустить» на дно с помощью порции опарышей.

У подветренного берега, в местах стоков пищевых отходов и т. п. карпы прикармливаются без нашего участия. Это тоже дает возможность ограничиться прикормкой, причем весьма скромной, бросаемой перед самой ловлей или во время нее.

Наконец, в ряде случаев прикормка совсем не требуется. Это, например, охота за карпами, роющимися в иле в поисках пищи и замеченными по облачкам мути и цепочкам пузырьков. Или ловля на свободно тонущую насадку. Это ловля в корягах, особенно на мормышку, и ловля нахлыстом на тонущую мушку или нимфу. Это и ловля на живца.

Перейдем теперь к вопросу о составе прикормки. «Нѣтъ никакого сомненія, что не только можно, но и должно на то удить, чѣмъ прикормлена рыба…».[96] И наоборот, прикармливайте тем, на что собираетесь удить. Наиболее употребительные мелкие насадки-прикормки — это кукуруза, фасоль и бобы, горох, перловка, пшеница, рис. Прикармливая ими, мы создаем на дне водоема целые ковры корма, избегая, благодаря небольшим размерам отдельных зерен, чрезмерного насыщения карпов. Копаясь в иле, карп подбирает зернышко за зернышком и постепенно передвигается по ковру, пока не наткнется на зерно или на комок из двух-трех зерен, насаженных на крючок. Точно так же он ведет себя, когда ищет естественную пищу, которая тоже не лежит на дне сплошным слоем или неуклюжими кусками, а рассеяна в иле по большой площади. Значительное же количество крупногабаритного корма (хлеб, каша и т. д.) выглядит в этом смысле довольно необычно.

Собирающие зерна карпы бывают настолько поглощены своим занятием, что только грубая ошибка в преподнесении насадки может помешать им взять ее. Если отдельно лежащая приманка обыкновенно тщательно инспектируется, то приманка, лежащая посреди ковра таких же приманок, всасывается карпом без размышлений.

Чем больше зерен, тем более поглощен карп их сбором, особенно если он не один (эффект конкуренции), но тем дольше насадка может пролежать нетронутой. С другой стороны, чем меньше зерен лежит на дне, тем скорее карп доберется до зерна с крючком, но тем основательнее он будет исследовать каждое отдельное зерно, а насадку может так и не взять, если она вызовет у него подозрение. Дело в том, что из-за крючка и лески насадка ведет себя иначе, чем отдельные зерна, когда карп всасывает ее или даже просто производит своими движениями завихрения воды.

Русские карпятники пользовались зерновой прикормкой еще в прошлом веке. Правда, они не всегда применяли те же зерна и для насадки. Последнее обстоятельство отчасти объясняется тем, что снасти той поры не позволяли ловить карпов на мелкие крючки, а на крупные насаживать небольшие зерна неудобно. Интересно, что сегодня ловля на крупную насадку, лежащую среди ковра зерен, опять стала модной!

Среди центральноевропейских карпятников огромной популярностью издавна пользуется кукуруза. В Англии же мелкие насадки-прикормки стали применяться карпятниками сравнительно недавно. Там они известны под названием «партиклз» («particles»), а их введение и популяризация считаются заслугой Рода Хатчинсона, за несколько месяцев поймавшего на них более пятидесяти карпов весом более десяти фунтов каждый.[97] Под впечатлением успехов Хатчинсона многие английские карпятники стали применять «партиклз», которые Джеймс Гиббинсон назвал впоследствии наиболее значительным новшеством шестидесятых годов.[98]

По мнению англичан, разработавших целую теорию «партиклз», основным преимуществом зерен является то, что карпы постоянно сталкиваются с похожим кормом, рассеянным в иле, и сбор зерен всецело поглощает их, заставляя забывать об осторожности. В первое время рекомендуется применять крупные, хорошо заметные зерна, например кукурузу. По выбранному месту их разбрасывают как можно более равномерно и не слишком густо. На крючок насаживают по 2–3 зерна.

Со временем карпы начинают подозрительно относиться к кукурузе и брать на нее очень осторожно. Тогда приходится переходить на другую насадку-прикормку, например, на фасоль. После фасоли наступает очередь гороха и т. д. Наконец, кар пятник волей-неволей обращается к самым мелким приманкам, а именно к пшеничным зернам, рису, семенам конопли. В семидесятые годы Гиббинсон отмечал, что в Англии эта проблема стояла очень остро: к тому времени многие ловили именно на эти мельчайшие зерна![99]

Надо сказать, что возможна и другая тактика использования зерновой прикормки. Как известно, карпы в поисках пищи обыкновенно движутся вдоль берега. Разбросав зерна длинной (10–15 метров) полосой перпендикулярно берегу, мы имеем все основания надеяться, что карпы в том или ином месте пересекут эту полосу, займутся прикормкой и доберутся через некоторое время до нашей насадки.

Конечно, применение зерен приносит успех только там, где совсем нет или почти нет белой рыбы, которая съела бы всю прикормку еще до подхода карпов. Причем, чем больше зерен будет разбросано, тем скорее они приманят незваных гостей. В водоемах, изобилующих мелочью, возможна лишь небольшая точечная прикормка после локализации карпов.

Совершенно иного подхода требуют крупные насадки-прикормки, к которым относятся шарики пасты, клецки, картофель, макаронные изделия, хлебные корки, мясо ракушек, кусочки жмыха и т. п. Их бросают в значительно меньшем количестве, чтобы избежать чрезмерного насыщения карпов.

Что же касается опарышей, других личинок и червей, то их значение в качестве карповой прикормки весьма невелико. Как правило, к ним обращаются в особых случаях: чтобы заинтересовать замеченных карпов и настроить их на еду или чтобы побудить их опуститься из средних слоев воды на дно. Кроме того, если в месте ловли не предвидится никакой другой рыбы кроме карпов, можно разбросать опарышей ковром с целью надолго занять карпов.

Собираясь ловить на хлебную корку или хлебный мякиш, а также на многие виды паст со дна, мы обыкновенно предпочитаем прикормку, отличную от насадки. Чаще всего это хлеб, смятый в первом случае с овсяными хлопьями и панировочной мукой, а во втором — с ингредиентами паст. Панировочная мука и сама по себе служит хорошей основой для прикормки, особенно в сочетании с отрубями. Отличная прикормка получается из панировочной муки и измельченного жмыха, лучше всего конопляного (или жареной и молотой конопли). Менее пригоден подсолнечный жмых, уступающий даже тыквенному. Последний широко применяется в Австрии («Kurbismehl»), а также в Словении и Хорватии («prga»).

Цвет, запах и вкус прикормки и насадки по возможности должны совпадать, хотя бывают и неизбежные исключения. Во время длительного прикармливания ни в коем случае не следует менять ни саму прикормку, ни добавки к ней. Но о добавках мы поговорим в следующей главе, а пока рассмотрим вспомогательное снаряжение, необходимое для прикармливания или, по крайней мере, значительно облегчающее его.

Чем компактнее расположена прикормка и чем точнее — насадка, тем скорее карп обнаружит последнюю. Небрежно разбросанная прикормка может быть съедена карпом или группой карпов лишь частично: они просто могут не найти зерна, шарики или куски, лежащие в отдалении от основной массы корма. Вполне достаточно даже двух-трех метров. Незамеченной может остаться и насадка. Как же добиться необходимой точности?

Следует принять за правило устанавливать в том месте, где, по вашему замыслу, должна будет лежать прикормка, маркер (буек) — если это возможно. Таким маркером может служить прозрачный шарик или пробка, которые не бросаются в глаза ни рыбе, ни конкурентам-рыболовам. Удобнее всего устанавливать маркер и опускать прикормку с лодки. Если этот вариант по какой-либо причине отпадает, то маркер можно забросить с берега, намотав на него леску нужной длины с привязанным к ней грузилом.

В качестве маркера можно использовать также глубомер, смонтированный на вспомогательной удочке (рис. 1). Для того, чтобы леска этой удочки не мешала при вываживании, ее придется положить на дно, пустив по ней отцеп или грузило на двойной застежке.

Теперь, имея надежный ориентир, можно непосредственно заняться прикармливанием. Бросать прикормку можно, конечно и рукой. Но куда удобнее делать это с помощью специальной рогатки (рис. 3). Рогатка позволяет прикармливать сравнительно незаметно, находясь в укрытии и не размахивая руками. К тому же, она намного увеличивает дальность заброса. Особенно хорошо это видно на примере хлебных корок, которые рукой далеко бросить совершенно невозможно.

Если рогатка достаточно мощная, то крупные шарики прикормки (например, клецки) летят на расстояние до 60–70 метров. Рогатки с более мягкой резиной хорошо подходят для прикармливания мелкими зернами или опарышем в прибрежной зоне.

Рис. 3 Рогатка для прикармливания

Как уже говорилось выше, мешок для прикормки не пользуется большой популярностью среди карпятников, ибо последние обычно стремятся избегать всего того, что могло бы вызвать у карпа недоверие. Применение мешка (или контейнера) оправдано, пожалуй, лишь в двух случаях: при ловле на достаточно сильном течении или (иногда) на поверхности.

В реках мешок не позволяет унести течению всю прикормку сразу; вымываются только отдельные частицы, приманивающие рыбу иногда с довольно большого расстояния. Удобнее всего опускать прикормку в мешках из-под овощей или фруктов из очень частой сетки. Старый нейлоновый чулок, рекомендуемый некоторыми рыболовами, пропускает, на наш взгляд, слишком мало прикормки. Изредка встречаются также контейнеры из частой проволочной сетки.

Поместив в мешок корм (хлеб, кашу, жмых, картофельное пюре, творог и т. п.) и груз (камень, гирю), мы привязываем к нему кусок шнура, длина которого несколько превышает глубину в месте ловли. Чем сильнее течение, тем длиннее должен быть шнур. На конце шнура находится прозрачный шарик-поплавок, служащий нам ориентиром. Посторонним шарик не так бросается в глаза, как ярко раскрашенный поплавок или кусок белого пенопласта. Впрочем, за неимением шарика можно воспользоваться пробкой, сухой веточкой или щепкой.

Подъехав к намеченному месту на лодке, мы опускаем мешок на дно (рис. 4а). Если лодки нет, его приходится бросать с берега, причем для того, чтобы шнур с шариком не мешал во время заброса, необходимо этот шнур на что-нибудь намотать. Мы рекомендуем следовать примеру Р. Зака, который наматывал его на прозрачный шарик, предварительно подложив с двух сторон хлебные корки.[100]

Рис. 4 Вариации с мешком для прикормки

Когда мешок потребуется вынуть, шнур можно будет подцепить блесной, ориентируясь по плавающему на поверхности маркеру. На водоемах, где использование всякого рода буйков запрещено, от мешка лучше совсем отказаться из-за опасности зацепить его крючком в процессе ловли, не зная точно, где он находится. Правда, можно вытаскивать мешок перед началом ловли, но тогда забрасывать его придется на специальном шнуре, закрепляя конец последнего на берегу. В любом случае прикормку в мешке следует обновлять не реже, чем через два дня.

Применение мешка с прикормкой на поверхности позволяет собирать вокруг него мелкую рыбу — уклейку, красноперку и плотву. В этом случае мы наполняем мешок хлебом и панировочной мукой, груз заменяем куском пенопласта, а к шнуру вместо прозрачного шарика-поплавка привязываем гирю (рис. 4б). Такой мешок ставится на якорь с лодки.

При отсутствии лодки мешок оснащается несколько иначе. Привязав его к длинному, в несколько десятков метров шнуру, мы одеваем на этот шнур груз (свободно скользящую гирю) и сдвигаем его к середине шнура. Теперь мы осторожно раскладываем шнур на земле по обеим сторонам от себя, начиная с концов, причем свободный конец чем-нибудь надежно закрепляем. Забросив груз на сдвоенном шнуре, мы тянем за закрепленный конец шнура, в результате чего мешок, привязанный к другому концу, «едет» к грузу (рис. 4в). Разумеется, очень далеко «вывезти» мешок невозможно, да и шум при этой процедуре получается изрядный.

Содержимое мешка очень быстро приманивает мелочь, а та, в свою очередь, привлекает карпов, подходящих посмотреть, в чем причина суеты. Однажды на наших главах карпы начали толкать мешок носами, пытаясь добраться до хлеба. Если же карпы долго не появляются, полезно время от времени дергать за шнур, чтобы прикормка выходила наружу, поддерживая тем самым интерес мелочи.

Для точечной прикормки на течении, в том числе и при использовании мешка, практичнее всего нам кажется спираль-кормушка. В зависимости от конструкции она может быть смонтирована либо на основной леске (рис. 5а), либо на отдельном поводке, скользящем по основной леске (рис. 5б). Второй способ может показаться предпочтительнее, но он несколько увеличивает опасность перепутывания в момент заброса основной лески и скользящего поводка. Для дальних забросов полезно иметь специальные спирали-кормушки, насаженные на длинные пластмассовые трубки, исключающие запутывание лески (рис. 5в).

Рис. 5 Спирали и близкие к ним кормушки

Не всякий стопор удержит на леске тяжелую спираль, наполненную прикормкой. Многие предпочитают совсем отказываться от стопора и прерывать основную леску вертлюжком (рис. 5в). Между вертлюжком и спиралью на леску обыкновенно одевают небольшую бусинку.

Очень близки к спиралям кормушки, изображенные на рис. 5 г-д. Первая изготовлена из проволоки, вторая — пластмассовая, причем за счет своей формы она приподнимается над дном во время подматывания лески, позволяя тем самым избежать зацепов.

Все перечисленные выше кормушки наполняются прикормкой, которая, с одной стороны, должна выдерживать заброс, а с другой — рассыпаться на дне или вымываться течением. В качестве основы такой прикормки мы употребляем панировочные сухари.

Кроме спиралей-кормушек иногда приходится обращаться к особым перфорированным контейнерам, наполняемым опарышем или мелкими зернами. Контейнеры для опарыша снабжены крышками и монтируются вместо скользящего грузила (рис. 6а-в). Через отверстия опарыши вылезают наружу и расползаются по дну вокруг контейнера и крючка с насадкой. Мы должны предупредить, что после наполнения контейнера опарышем забрасывать следует немедленно, иначе личинки успеют вылезти до заброса и останутся на берегу.

Рис. 6 Различные контейнеры для прикормки

Проволочный контейнер, открытый с обеих сторон (рис. 6 г), монтируется таким же образом, но наполняется смесью опарыша с кашеобразной прикормкой. На дне за счет движения опарышей прикормка разваливается и рассыпается по дну. Для зерен существует специальный переворачивающийся контейнер (рис. 6д). В верхнюю его часть встроен груз, а в нижнюю — пенопласт, так что после «приводнения» он переворачивается, а зерна высыпаются. Контейнер для зерновой прикормки обыкновенно забрасывают отдельной, вспомогательной удочкой, а не той, на которую ловят.

Отметим также английскую кормушку («bait dropper»), открывающуюся в момент соприкосновения со дном (рис. 7).. В отличие от конусообразных кормушек, распространенных среди русских подледников, которые пригодны лишь для ловли в отвес, английскую можно забрасывать (отдельной удочкой) на некоторое расстояние, а после неточного заброса вытаскивать вместе с прикормкой, так как она не открывается, пока стержень не коснется дна. Особенно удобна английская кормушка для прикармливания опарышами и мелкими зернами.

Рис. 7 Английская кормушка «bait dropper»

В Германии одно время были популярны так называемые кукурузные бомбы. Потом о них стали забывать, но мы и сегодня применяем их с весьма хорошими результатами. Наделать «бомб» проще простого: привязанный к отдельному поводку крючок, насаженный несколькими кукурузными зернами, помещают в середину небольшой баночки (лучше пластмассовой, вроде стаканчика из-под йогурта), наполненной кукурузой и водой. Баночку ставят в морозильник, где ее содержимое замерзает. В тепле лед по краям оттаивает, и «бомба» свободно вытаскивается из баночки за поводок. Но стенки баночки ни в коем случае не должны сужаться кверху, иначе вынуть «бомбу» не удастся!

Таких «бомб» мы готовим несколько штук, заранее, и держим в морозильнике до очередной рыбалки. Отправляясь на водоем, лучше всего брать их с собой в большом термосе. На месте остается вынуть «бомбу» из термоса, привязать поводок к вертлюжку на конце основной лески и сделать заброс. Собственный вес «бомбы» позволяет иногда обходиться без грузила (рис. 8а).

Рис. 8 Кукурузные бомбы

Попав в воду, «бомба» быстро тает, и вскоре на дне уже лежит горка кукурузы, в середине которой — насадка с крючком. О лучшем трудно и мечтать! Конечно, при необходимости «бомбы» можно использовать со скользящим грузилом, можно даже вмораживать в них не крючок с насадкой, а сами грузила на отдельных поводках (рис. 8б). В воду, которой заливают кукурузу, при желании можно добавить пахучие вещества, муку и т. п. Но жидкости не должно быть много, иначе «бомба» окажется плавающей. Нечего и говорить, что кукурузу можно заменить любыми зернами, бобами и семенами.

«Во время уженья слѣдуетъ воздерживаться оть всякаго шума, громкаго кашля, сморканья и пр., не говоря уже о разговорѣ, возможность котораго совершенно исключается, т. к. уженье сазана, какъ и всякая серьезная охота, обязательно должно производиться въ одиночку.»

И. Комаровъ[65]

Маскировка — неотъемлемая часть настоящей ловли карпа. Единственное исключение в этом отношении составляет ужение с очень дальними забросами, о котором будет рассказано в свое время.

Выше мы уже отмечали, что карп очень чутко реагирует на все непривычное. Его реакция может быть ярко выраженной (карп спешит уйти от греха подальше), а может внешне никак не проявляться (карп остается на прежнем месте, но ведет себя более осторожно, а рыболов гадает, почему его насадка игнорируется).

Непривычные явления карп воспринимает органами чувств, в частности визуально. Угол зрения каждого глаза карпа близок к развернутому, и поле зрения обоих глаз значительно больше, чем у человека. В соответствии с законами физики водная поверхность воспринимается карпом, как круглое окно, разделяемое волнами на множество граней, через которое видны, хотя и неясно, надводные предметы. Рыболов должен держаться от этого окна подальше, не прислушиваясь к рассказам о близорукости рыб и неясности воспринимаемого ими изображения. Люди с сильной близорукостью, сняв очки, легко могут убедиться в том, что, когда глаза не отвлекают подробности, внимание сосредоточивается на движущихся предметах, темных силуэтах, а также на бликах и ярких цветах. Хорошо известно также, что опытный фотограф, стремясь обратить внимание на цвет предмета, специально расфокусирует изображение: предмет расплывется и займет на фотокарточке больше места. Неудивительно, что движения рыболова, его силуэт и отбрасываемая им и его снастями тень, яркая одежда и блестящие предметы не остаются незамеченными карпами.

Во время приближения к месту ловли и во время самой ловли мы обязательно используем все имеющиеся на берегу естественные укрытия: тростники, высокую траву, кусты, деревья. «Не слѣдуетъ ни стучать по берегу, ни показываться во весь рость, а подходить крадучись, пригибаясь…».[66] Кроме того, мы никогда не располагаемся у самой воды, а занимаем позицию на некотором расстоянии от нее. Тогда и удилища можно расположить на берегу, так чтобы они не нависали над водой. Исключение составляет прибрежная ловля в отвес, о которой рассказывается в Главе VI.

Держаться подальше от воды важно не только карпятникам, но и всем остальным рыболовам, за редкими исключениями. Странно, что в России часто видишь удильщиков, которые, словно привлекаемые невидимым магнитом, забредают в воду как можно дальше, по пояс, а то по грудь, и без всякой необходимости стоят так часами, рискуя заработать ревматизм. Вероятно, это пережиток тех времен, когда неизвестность или недоступность катушек широким слоям населения существенно сокращала радиус действия поплавочной снасти и заставляла считаться с каждым сантиметром. «Но ведь им тоже попадается рыба!» — возразят нам некоторые. — Да, попадается, но меньших размеров и в меньшем количестве, чем рыболовам, уютно устроившимся на берегу под защитой густой растительности.

Кстати, о растительности. Что делать, если на берегу ее нет? Нет ничего проще: «.. если нѣтъ естественной защиты въ видѣ кустиковъ на берегу, необходимо дѣлать искусственную, постоянную или даже переносную. Лучше всего втыкать на берегу аршинные прутики ивняка или устраивать низкій плетень».[67] Кусок мешковины, натянутый на несколько колышков, тоже надежно скрывает рыболова от глаз карпа. Еще лучше маскировочные сети, которые могут спрятать карпятника даже от рыболовов-конкурентов. За такими ширмами не обязательно замирать, как статуя, в ожидании поклевки. Можно курить, делать записи в дневнике, завтракать и т. д. Но и ширму лучше устанавливать не у самой воды, а на расстоянии одного-двух метров от нее.

В последнее время многие зарубежные карпятники возят с собой большие зонты, зеленые или пятнистые, первоначально применявшиеся лишь английскими рыболовами. Защищая рыболова от дождя или от солнца, такие зонты одновременно являются хорошей маскировкой. Мы пользуемся ими уже много лет и находим их очень удобными и практичными (см. также Главу V).

Рыболовы и охотники издавна маскируются с помощью одежды. Преобладают, как правило, зеленый, серый, коричневый, песочный цвета и их всевозможные комбинации. Хорошо зарекомендовала себя пятнистая одежда, как по волшебству растворяющая силуэт рыболова. Понятно, что никакому уважающему себя карпятнику не придет в голову сидеть на берегу в белой рубашке. Но не каждый задумывается над тем, что в сумерках при ловле у самого берега карп может заметить лицо и руки рыболова, светлыми пятнами выделяющиеся на темном фоне. Хотя некоторым это может показаться смешным, есть специалисты, одевающие по этой причине противомоскитные сетки и темные перчатки.[68] Конечно, когда насадка находится далеко от берега, такие предосторожности излишни. Но вообще-то всегда лучше перестраховаться, чем потом придумывать по пути домой объяснения своей неудачи.

Поскольку удилище иногда бывает невозможно спрятать (во время прибрежной ловли в отвес, ловли с лодки и т. п.), оно также не должно быть слишком ярким или иметь блестящие кольца. Хотя это и не замаскирует его силуэт, оно, по крайней мере, не будет выделяться на темном фоне и блестеть на солнце.

Но и это еще не все. Что толку, если мы, одевшись во все зеленое и вооружившись снастями защитного цвета, спрячемся за кустом и начнем топором забивать подставки в землю, предварительно включив погромче радиоприемник? А ведь случается видеть и таких «карпятников»! Сотрясение почвы и шум передаются воде и распространяются в виде волн далеко по водоему. Боковая линия карпа воспринимает эти волны в радиусе, намного превышающем тот, который могут представить себе рыболовы с самым богатым воображением. Даже неосторожного шага или опрокинутой коробки с принадлежностями может оказаться вполне достаточно, чтобы обратить крупного карпа в бегство.

Не всякая почва одинаково передает шаги. Глина, скалы благоприятствуют в этом отношении рыболову так же, как бетонные и асфальтовые покрытия. Мягкая болотистая почва, мерзлая почва, галька, камни, подмытые водой берега, напротив, требуют повышенной осторожности.[69] Но еще более осмотрительно следует вести себя в лодке, стараясь ничем не стукнуть о дно или о борта.

Собираясь ловить с берега, сразу откажитесь от неустойчивых, шатких стульев и трещащих шезлонгов. Сиденье должно быть стабильным и удобным. Рыболовам, у которых нет возможности возить с собой солидный складной стул или раскладушку, мы рекомендуем располагаться на какой-нибудь теплой подстилке, используя рюкзак вместо спинки.

«При ловлѣ сазановъ съ лодки полезно устраивать щитки, за которыми лодка съ сидящим въ ней охотникомъ остается незамѣтною. Щитки дѣлаются такъ: забиваются въ дно рѣки четыре кола; верхніе ихъ концы выпускаются надь поверхностью воды на 1/2 аршина; къ верхушкамъ концовъ привязываются горизонтально бичевою со всѣх четырехъ сторонъ палки, представляющія собою перекладины; такія же палки и также съ четырехъ сторонъ привязываются къ кольямъ ниже поверхности воды на 1 вершокъ; затѣм срѣзываются ивовые вѣтки и погружаются въ эту загородку между кольями до половины глубины от нижнихъ перекладинъ къ верхнимъ; на эти вѣтки, которыя составляютъ фундаментъ для дальнейшей травяной постилки, кладется связанная пучками осока с камышомъ и кугою, пока окончательно не закроются колья съ перекладинами. Щитокъ устраивается квадратный — въ длину и ширину по 2 аршина; сзади щитка по размѣру лодки забивается два кола, къ одному изъ нихъ привязывается задній носъ лодки, а къ другому — прикрѣпляется лавочка, на которой сидитъ охотникъ. Удилища кладутся на щитокъ, а комлевые концы ихъ находятся у колѣнъ охотника. Этимъ щиткомъ прекрасно закрываются всѣ движенія охотника и возможна качка лодки».[70]

Надо сказать, что соблюдать осторожность и тишину гораздо легче, когда находишься на рыбалке один. Вообще, «рыбалка — это занятие, по-настоящему наслаждаться которым можно, в сущности, лишь в одиночку».[71] Громкие разговоры и смех или, что всего хуже, недовольные замечания напарника по поводу выбранного водоема и места ловли тоже никак не способствуют успеху. Если уж и идти на карпа вдвоем, то только с таким коллегой, который по опыту не уступает вам и молчит, словно воды в рот набрал. Но согласится ли он рыбачить вместе с Вами?

Наиболее опытные карпятники действуют настолько бесшумно, что им мог бы позавидовать любой индеец из американского «вестерна» и даже, вероятно, некоторые настоящие. Присутствие этих специалистов на водоеме абсолютно незаметно, пока они не подсекут карпа. И в этом — залог их невероятных успехов.

«Однимъ изъ важнѣйшихъ условій для удачной ловли сазановъ, служить выборъ мѣста, а также прикормка».

И. Комаровъ[56]

Ловля карпов начинается с тщательной подготовки. Ни хорошая снасть, ни «специальная» насадка не принесут желаемого успеха без изучения водоема и обитающей в нем рыбы, без выбора наиболее подходящего для ловли места, его оборудования и прикармливания. Более того: важное значение имеет выбор самого водоема (если, конечно, есть из чего выбирать), ибо не в каждом водоеме, где есть карп, он водится в изобилии, и далеко не везде он достигает интересных для рыболова размеров.

Кто не мечтает поймать карпа килограммов на десять-пятнадцать? Или даже на двадцать, а то и на тридцать-сорок? В тех водоемах, которые были заселены карпом сравнительно недавно или в которых карпы растут плохо, таких левиафанов не встретить. Малоперспективны, например, холодные водоемы, в частности глубокие озера и карьеры с крутыми берегами, которые прогреваются весной очень медленно и в которых карпы весной активизируются позднее. Или совсем мелкие озера, которые очень быстро охлаждаются.

Искать следует водоемы, где хорошая кормовая база и достаточно высокая среднегодовая температура воды. Богатые кормом озера с обширными, быстро прогревающимися отмелями и достаточно глубокими ямами (куда карпы могут перемещаться зимой) заслуживают особого внимания. Известны также рекордные карпы из небольших озер и прудов, защищенных от холодного ветра или подогреваемых теплыми источниками. Но настоящее эльдорадо для охотников за рекордами — это тепловодные участки рек и каналов около электростанций.

Другим немаловажным моментом при выборе водоема является его удаленность от вашего дома. Возможность посещать водоем регулярно в несколько раз облегчает все приготовления к ловле. Если водоем расположен очень далеко, целесообразно поискать возможность поселиться рядом с ним на более или менее продолжительное время.

В местах сосредоточения рыболовов (рыболовные магазины, рынки, рыболовные «базы», автобусы и электропоезда, следующие по направлению к крупным водоемам) всегда циркулирует много слухов, из которых нам случалось извлекать некоторую пользу. Но нельзя забывать, что, пока полезная информация дойдет до вас в виде слуха, она может устареть и потерять свою актуальность. Например, вы узнали, что в таком-то пруду «карпов ловят мешками». В ближайшее свободное время вы отправляетесь туда, и оказывается, что другие рыболовы узнали об этом пруде гораздо раньше вас, часть карпов выловили, других распугали, и теперь на берегу сидит человек десять; они заняли все подходящие места и в один голос жалуются на отсутствие клева. Или другой вариант: пруд безлюден и не видно никаких признаков рыбы, а в ходе расспросов в соседней деревне выясняется, что прошлой зимой был замор, и все карпы погибли.

Еще меньше шансов получить актуальную информацию из рыболовной прессы, ибо с момента написания статьи или заметки до ее опубликования проходит уйма времени. Другое дело, когда о хорошем водоеме по секрету сообщает коллега или знакомый продавец в мясном отделе магазина, парикмахер, автослесарь и т. п. Таким путем мы нашли много неплохих мест. Но и тут нужна осторожность. Один наш знакомый любит рассказывать об удивительно рыбных местах, но при подробном выяснении всегда оказывается, что последний раз он был там лет двадцать назад.

Надежнее всего искать водоемы самому, предпринимая время от времени специальные «разведывательные» поездки. Только в этом случае есть надежда на то, что когда-нибудь окажешься в числе первооткрывателей и по-настоящему отведешь душу.

Но предположим, что водоем уже выбран, будь то с помощью рыболовного журнала, коллег-рыболовов или местных жителей, рассказывающих о «карпах в рост человека», с помощью собственных наблюдений и их анализа, или, что всего надежнее, с помощью многолетнего опыта ловли. В последнем случае следующий этап — выбор места ловли — значительно облегчается.

Выбор места — дело непростое. Положившись на русское «авось» и сев на первое попавшееся место, как это часто делают новички, вы будете ждать поклевки до второго пришествия, если только вам случайно не улыбнется рыбацкое счастье. Хорошее место должно отвечать определенным условиям. Прежде всего, его должны часто посещать карпы. Но как это выяснить? Вот где помогает знание водоема. Местным рыболовам и приезжим завсегдатаям не нужно ломать голову над этим вопросом. Сравнивая результаты ловли в отдельных местах в течение длительного периода, такие счастливчики могут выбрать из всех знакомых им мест наилучшее.

Исследуя новый водоем, о котором мы не располагаем достаточной информацией, мы предпочитаем ловить первое время (обычно день-два) в нескольких приглянувшихся местах легкой поплавочной снастью на перловку, кукурузу, червя или опарыша, с небольшой прикормкой. Количество поклевок, размер и упитанность попадающихся плотвы, карасей, лещей, линей или даже отдельных карпов подтверждают или опровергают выводы, сделанные из первых наблюдений. При этом первом знакомстве с водоемом мы не забываем и старое, неписаное рыбацкое правило, которое гласит, что на чужих водоемах следует обратить внимание на тех, кто ловит там годами, и незаметно понаблюдать за ними.

Стоит также попробовать завязать с ними дружеский разговор или даже обратиться за советом. Таким способом подчас можно получить массу информации. Но какой бы заманчивой ни казалась эта информация, ко всему услышанному лучше отнестись критически. Некоторые «доброжелатели», стремясь оградить свое прикормленное место от незваных гостей (что, кстати, является законным правом каждого рыболова, слишком часто сегодня нарушаемым), дают приезжим заведомо ложные советы. Еще И. Т. Плетенев, заядлый русский карпятник, интереснейшие статьи которого сегодня незаслуженно забыты, говоря, как о редком исключении, об одном рыболове, готовом предложить другому свое прикормленное место, отмечал: «Почти общее явленіе, что каждый охотникъ желаетъ только себѣ удачи, а потому другому охотнику онъ никогда не передастъ всѣхъ нужныхъ свѣдѣній, стараясь сбить съ толку и наговорить всякаго вздору».[57] По правде говоря, со времен Плетенева в этом отношении мало что изменилось.

Более или менее нейтральны в такой ситуации лодочники, работники насосных станций и т. п., если они сами не ловят карпа или если их рыболовные интересы не простираются дальше их места работы. Но их не везде и не всегда можно найти, и не с каждым удается установить контакт.

С другой стороны, информация, сообщаемая рыболовами-завсегдатаями, может оказаться неточной не по злому умыслу, а просто по незнанию дела. Важно уметь отбрасывать предвзятые мнения. Сколько раз приходилось нам слышать фразу: «Так здесь ничего не поймаешь!» Но почему бы не попробовать? И мы не только открывали новые возможности, но и обнаруживали такие виды рыб, о присутствии которых в данном водоеме никто даже не подозревал.

Итак, на незнакомом водоеме главным образом приходится полагаться на свою наблюдательность и способность анализировать виденное. Но и на «свой» водоем полезно взглянуть иногда другими глазами, представив себе, что попал на него впервые. Обойдите весь водоем или интересующую вас часть его и тщательно осмотрите его, желательно с помощью бинокля. Где именно искать карпов? Там, где они кормятся, где они отстаиваются или на пути между этими точками.

Универсальный рецепт дать трудно. Ни один водоем не похож на другой: они различаются по видам (реки, каналы, старицы, водохранилища, пруды, озера, карьеры), по размерам, глубине, характеру дна, наличию водной растительности и коряг, температурному и кислородному режимам и т. д. Различными бывают их берега — пологие и обрывистые, чистые и заросшие.

И все-таки можно выделить некоторые закономерности. Самое общее правило заключается в том, что рыба не любит монотонных участков водоемов и всегда собирается у всевозможных неровностей дна и берега или у других выделяющихся элементов подводного ландшафта. Поэтому огромные пространства могут быть совершенно безрыбными!

Классическими карповыми местами считаются упавшие в воду деревья, нависающие кусты, заросли тростника и поля кувшинок. Белая кувшинка растет на глубинах до полутора метров, в то время как желтая — до трех метров. Конфигурация поля кувшинок позволяет судить о том, насколько круто опускается дно: если по направлению к середине водоема поле заканчивается ровным краем, как будто оно обрезано ножом, то там, по всей вероятности, находится подводная бровка. Если же кувшинки растут по внешнему краю все реже и реже, а сам край образует ломаную линию, то можно предположить, что глубина увеличивается постепенно. Что касается другой водной растительности, то карпы охотнее всего держатся среди зарослей элодеи и рдеста.

Если растительности в водоеме немного и она располагается отдельными островками, то искать карпов следует в этих островках. Хорошие успехи, прежде всего ночью, приносила нам также ловля у края травяных зарослей и на окаймляющих их отмелях. Если же водоем зарос полностью, приходится искать естественные «окна» или проделывать искусственные.

Там, где совсем нет никакой водной растительности, мы обращаем внимание на отмели и подводные островки, косы и т. п., особенно, если они немногочисленны, находятся достаточно далеко от берега и окружены глубокими участками. Летом карпы охотно бродят здесь ранним утром, когда дно освещается восходящим солнцем. Мы заметили, что промоины между отмелями часто используются карпами в качестве тропинок, а для того, чтобы попасть на другую сторону отмели, они не идут прямиком, а ищут углубление или узкий проход. Такой проход может стать для карпятника бесценной находкой!

На больших водоемах серьезную помощь в отыскании мелких мест оказывает эхолот, но из-за высокой цены он, конечно, доступен не каждому. На жидкокристаллических экранах современных эхолотов видны не только глубина и рельеф дна, но и скопления рыбы и даже отдельные крупные экземпляры. Разумеется, это могут быть не только карпы. Но обнаружив в каком-либо месте скопление рыбы, мы можем сделать вывод, что условия здесь особенно благоприятны (тепло, много корма и кислорода) и что карпы в любом случае находятся где-то неподалеку.

Значительно дешевле эхолота, но зато и менее эффективно обычное свинцовое грузило, привязанное к концу лески удочки с катушкой. Правда, оно имеет одно важное преимущество перед эхолотом: в сочетании с поплавком им можно измерять глубину с берега (рис. 1), в то время как эхолот применяется только с лодки или со льда. Кроме того, при некотором навыке грузило позволяет точнее, чем с эхолотом, определять характер дна. Карпы предпочитают наносной песок, гравий и плодородный ил, населенный многочисленными мелкими организмами. Черный, липкий и неприятно пахнущий ил никем не населен и не представляет для карпа интереса. Более того, карпы, по всей видимости, избегают его. В небольших водоемах, все дно которых покрыто таким илом, стоит попробовать ловить на насадки, плавающие в средних слоях воды или на поверхности.

Рис. 1 Устройство для измерения глубины

Чтобы облегчить работу по измерению глубин, Рудольф Зак советует обратить внимание на водоплавающих птиц и ласточек. Первые ныряют на отмелях, собирая корм со дна, а вторые ловят насекомых, в большом количестве выводящихся в мелких местах, где обитают их личинки.[58]

Тому же, кто ловит в водохранилищах, могут помочь старые топографические карты, показывающие, как выглядела местность до затопления.

Как ни странно, среди части рыболовов все еще бытует мнение, что карпов круглый год нужно ловить на глубине. Мнение это в корне ошибочно. Карп всегда ищет оптимальные для него условия: обилие пищи, тепло и достаточное количество кислорода. Весной и летом именно мелкие места соответствуют этим трем условиям. Они прогреваются быстрее и лучше глубоких. Они богаче кислородом, ибо ветер насыщает кислородом лишь поверхностные слои воды, и лишь здесь развиваются водоросли, выделяющие кислород в процессе фотосинтеза. Для фотосинтеза, как известно, необходим свет, а его тем больше, чем меньше глубина.[59]

Кроме того, в зеленых зарослях, а также в плодородном иле, образующемся после отмирания элодеи, рдеста и др., всегда кишмя кишит всякая мелкая живность, а наличие «крыши над головой» позволяет карпам чувствовать себя в относительной безопасности.

Дно иных отмелей бывает сплошь усеяно ракушками, и если вспомнить, что моллюски занимают в меню карпа отнюдь не последнее место, то станет понятной необычная продуктивность таких участков. Существенное неудобство для рыболова заключается, однако, в том, что многие ракушки могут перекусывать или повреждать леску острыми краями своих раковин. Есть два способа избежать этой неприятности: не дать леске опуститься на дно, применив поплавок или грузило типа «ванька-встанька», или точно выяснить очертания колонии моллюсков и забрасывать к ее краю, предварительно установив там буек.

В то время как на отмелях жизнь бьет ключом, глубокие места, расположенные посредине водоема, могут быть абсолютно пустынными. Опавшие листья, ветви и всякий мусор собираются на дне углублений и с годами образуют толстый слой черного, неприятно пахнущего ила, из которого на поверхность временами поднимаются пузыри газа. Процесс гниения поглощает кислород, которого в ямах и без того немного, и они становятся безжизненными.

Первые жаркие дни справедливо считаются лучшим временем для ужения на плавающие насадки (хлебные корки и т. п.). Когда становится слишком жарко, карпы оживляются только от свежего, но не холодного ветра. Расположенные на подветренном берегу бухты с медленно понижающимся дном являются в это время наилучшими местами для ужения, в том числе и на плавающую насадку. Если же ветра нет совсем, а жара продолжается в течение нескольких дней или даже недель, то в небольших водоемах может ощущаться нехватка кислорода, сопровождающаяся полным отсутствием клева. Более того, при неблагоприятном стечении обстоятельств (отсутствие притока, «цветение» воды и т. п.) дело может дойти до замора! В такое время лучше обратиться к большим, глубоким водоемам, менее подверженным влиянию жаркой погоды.

Иначе обстоит дело осенью, когда после первых заморозков вода начинает сильно охлаждаться, и прибрежная зона и отмели становятся менее продуктивными. На глубине температура воды снижается медленнее, и карпы постепенно перемещаются туда. Исходя из удельного веса воды при разных температурах, можно поразмышлять о том, где вода должна быть теплее, а где холоднее. Но теоретические расчеты лучше проверять с помощью термометра, поскольку сильные осенние ветры легко перемешивают все температурные слои.

Зимой карпы собираются в определенных местах, причем не обязательно на максимальной глубине, и очень мало передвигаются по водоему (подробнее см. Главу X). Там они обычно остаются до самой весны, когда их можно встретить на наиболее быстро прогревающихся участках. Утром быстрее прогревается западный берег, но если есть ветер, то он сгонит верхний прогревшийся слой воды к подветренному берегу, где она скопится, привлекая карпов. У противоположного же берега на поверхность поднимется холодная вода.

Вообще, подветренный берег почти всегда при прочих равных условиях предпочтительнее для ловли. Сюда прибиваются плавающие на поверхности мертвые насекомые, хлеб, брошенный рыболовами в воду, всякий мусор, в июне — тополиный «пух», а осенью — опавшие листья. Приводя в движение весь поверхностный слой воды и создавая таким образом поверхностное течение, ветер перемещает сюда растительный и животный планктон. Привлекает рыбу и то, что уровень воды у подветренного берега несколько повышается, а прибой вымывает из ила и глины частицы корма и создает в воде муть. «Следуй за ветром, и ты найдешь карпов», — в теплое время года это правило английских карпятников действует почти безотказно, если только ветер не слишком холодный. Особенно удачной рыбалка на подветренном берегу бывает в неглубоких заливах с медленно понижающимся дном.[60]

Вода, сгоняемая ветром к берегу, частично движется параллельно береговой линии, особенно когда ветер дует не строго перпендикулярно последней, а частично опускается вниз и направляется в обратную сторону. Таким образом возникает глубинное течение, противоположное поверхностному. Это глубинное течение удобно использовать для прикармливания, так как оно далеко разносит запах опущенной у берега прикормки (чтобы прикормку не уносило далеко, она должна быть не слишком легкой или же ее следует опускать в мешке либо контейнере). Без такого прикармливания благоприятное действие ветра у подветренного берега через некоторое время ослабевает. Дело в том, что самый сильный эффект производит на карпов только что поднявшийся ветер.

Чем дольше дует ветер в одном направлении, тем меньше он привлекает карпов к подветренному берегу.

Итак, в нашем случае вполне справедлива старая итальянская пословица: «Когда ветер гонит волну, вся рыба уходит и опускается на глубину».[61] Рыба уходит к подветренному берегу, где усердно кормится на дне — и попадает на наши крючки. Любители же тихих местечек останутся на противоположном берегу с пустыми садками. Пусть лучше уж ветер дует в лицо и затрудняет забросы, зато уловом можно будет похвастаться.

Интересно, что опытные карпятники обладают особым чутьем на подходящие места. Им знакомо то чувство, когда обходишь водоем и вдруг видишь место, где прямо-таки пахнет карпами. Между тем, карпы не всегда придерживаются перечисленных выше правил. Иногда их можно, например, встретить на мели в холодное время года, причем без каких-либо видимых причин.

Бывают и случаи, когда плоды хозяйственной деятельности человека ставят все правила с ног на голову. Что толку искать карпов в классических местах, если поблизости находится сток теплой воды от электростанции или сбрасываются пищевые отходы с какой-нибудь фабрики? Вся рыба, включая карпов, собирается в этих оазисах, причем шансы поймать там крупный экземпляр особенно велики. То же самое относится к мельницам, акваториям портов (в первую очередь местам разгрузки зерна), лодочным причалам и другим сооружениям.

Некоторые карпятники полагают, что рыба хорошо себя чувствует при определенном давлении, которое складывается из давления воды и давления воздуха. Отсюда следует, что при высоком атмосферном давлении она должна подниматься вверх, а при низком — опускаться вниз. Но это вопрос спорный.

Обычному совету ловить в местах, часто посещаемых рыболовами, следовать не стоит. Он относится скорее к ловле некрупной рыбы. Действительно, такие места могут быть очень результативными, ибо рыба находит там прикормку, а также остатки насадки или даже завтраков, выбрасываемые рыболовами в воду перед уходом с водоема. Однако постоянное беспокойство заставляет осторожных, умудренных годами крупных карпов избегать таких мест. Кроме того, всегда есть опасность, что ваше место окажется занятым конкурентами-рыболовами или что они появятся позднее и расположатся неподалеку от вас.

Особенно тщательно мы отбираем места, собираясь начинать длительное прикармливание. Прежде всего отпадают те из них, к которым легко подъехать на автомобиле и на мотоцикле. Следующий шаг — поиск участков берега, по той или иной причине избегаемых даже пешими рыболовами. Причиной могут быть, например, непроходимые заросли кустарника, широкий тростниковый пояс или другие препятствия, лишающие рыболова доступа к воде. Все это, однако, не помешает нам ловить там с лодки. Если ловля с лодки запрещена, можно попытаться тайком проделать проход в зарослях, хотя со временем он, вероятно, будет обнаружен конкурентами. На нешироких водоемах можно ловить с противоположного берега, делая сверхдальние забросы.

Там, где много гуляют, купаются или катаются на лодках, ловля карпов тоже бывает весьма проблематичной. Ловить приходится ночью или на рассвете, пока праздная публика сладко спит, ибо днем карпы перемещаются на более тихие участки — к заросшим берегам, островам или на середину водоема. Но если укромные уголки совершенно отсутствуют, как это бывает на маленьких прудах и озерах, то карпы постепенно привыкают к окружающей их суете и перестают на нес реагировать.

На реках, как правило, реже посещаются рыболовами или даже совсем пустуют участки с быстрым течением. Между тем, наличие сильного течения совсем не обязательно означает, что там нет карпов.

Нечего и говорить, что абсолютно непригодны для ловли те места, где постоянно браконьерничают. Одну из наиболее многообещающих рыбалок нам испортили три местных браконьера, нахально пройдя с бреднем чуть ли не по нашим насадкам. Безотказное средство в таком случае — перейти на ловлю в коряжнике. Однако в «нашем» карьере коряг не было, так что мы бросили рыбалку там и больше туда ни ногой.

Обратимся теперь к признакам, выдающим наблюдательному рыболову присутствие карпа. Это могут быть такие мелочи, на которые подчас даже не обращаешь внимания. Вдруг шевельнется стебель камыша или на поверхности воды образуется завихрение. Вздрогнут листья кувшинок, раздастся характерное чавканье. Крохотная черная точка на мгновение появится над водой и вновь исчезнет.

Опытному карпятнику это говорит о многом. На незнакомом водоеме он посвятит наблюдениям целый день, а то и два, вооружившись хорошим биноклем и очками с поляризационными стеклами. Если первый позволяет исследовать противоположный берег или отдаленные поля кувшинок, то вторые, снимая поверхностное отражение, дают возможность заглянуть вглубь и непосредственно обнаружить карпа, если тот стоит или ходит неглубоко.

Наглядный пример действия поляризационных очков приводит Джеймс Гиббинсон: «Мы с моим другом Фредом В. были заняты поисками карпов. Наш наблюдательный пункт был расположен на крутом берегу над несколькими островами травы. В это время мимо проходил инспектор нашего клуба. Он бросил взгляд вниз на воду. „Отсюда сверху, — сказал он, — иногда бывают видны карпы. Но сегодня не тот ветер“. С этими словами он пошел дальше. Тем временем мы с Фредом, украдкой переглядываясь, уже наблюдали за стаей, состоявшей из полудюжины „двузначных“ карпов.[62] Мы отчетливо видели их благодаря нашим поляризационным очкам. Инспектора же ослепили яркие солнечные блики на поверхности воды».[63]

Конечно, эффективность наблюдений с помощью поляризационных очков во многом зависит от прозрачности воды. Но даже в очень мутной воде карпов видно, когда они греются на летнем солнце, стоя у самой поверхности.

Иногда карпы выдают себя облачками мути или цепочками мелких пузырьков, появляющимися на поверхности воды, когда карпы роются в иле в поисках корма. Французы называют это явление «буйоман», то есть кипение. Правда, такие цепочки могут возникать и в результате деятельности линей, но никак не лещей, активность которых вызывает образование целых полей пузырьков. Крупные одиночные пузыри образуются, как правило, в результате выделения болотного газа.

Если пузырьки заметить не всегда легко, особенно в волну, то нельзя не обратить внимания на карпов, выпрыгивающих из воды. Иногда при этом бывает такой шум, словно в воду упал человек. Иногда же это происходит совершенно бесшумно. Кроме того, случается, что карпы высовывают из воды одну лишь голову или спину.

Подробное описание прыжков диких карпов приводит Л. П. Сабанеев. «Сазанъ выскакиваеть изъ воды весь, почти торчкомъ, т. е. перпендикулярно, съ необыкновенною силою, — и при этомъ издаетъ, вѣроятно губами, какой-то особый звукъ, похожій на отрывистое кваканіе лягушки. Этотъ прыжокъ достигаеть иногда вышины до двухъ аршинъ: очевидно, сазанъ продѣлываетъ эту эквилибристику съ разбѣга, поднимаясь со дна кверху и притомъ только ради моціона, а не изъ какихъ либо другихъ цѣлей. Очень часто онъ выскакиваеть такимъ образомъ недалеко от лодки. Назадь же онъ падаетъ какъ придется — бокомъ, плашмя, на голову и, падая, производить сильный плескъ хвостомъ и пускаетъ большую волну. По-видимому, сазаны начинають выбрасываться только по окончаніи нереста, не ранѣе мая, когда уже нѣсколько отъѣдятся и соберутся съ силами, — а кончають бой въ сентябрѣ. Обыкновенно прыжки сазана въ извѣстном мѣстѣ показыаютъ, во-первыхъ, что эта рыба имѣетъ здѣсь постоянный притонъ, во-вторыхъ, что она отправляется на жировку. Частое выбрасываніе сазана, при полномъ отсутствіи клева, предвещаетъ перемѣну погоды къ худшему. Среди дня они почти никогда не выпрыгивають, а только по утрамъ и вечеромъ.»[64]

Действительно, прыжки карпов и особенно их «выворачивание» (смотри, какой вывернулся!) свидетельствуют об их активности и готовности взять насадку. Заметив выпрыгнувшего карпа, можно целенаправленно подбросить ему наладку. Но если дело происходит во время ловли на прикормленном месте, то лучше всего не шевелиться и спокойно ждать поклевки на одной из уже заброшенных удочек. Как показывает наш опыт, ждать обычно приходится недолго.

Почти все опытные карпятники подчеркивают, что место ловли должно позволять относительно безопасное вываживание подсеченного карпа. В качестве опасных помех называют, как правило, корни деревьев, коряги, водоросли, кувшинки, тростники, а также всевозможные препятствия на берегу, мешающие рыболову свободно передвигаться и действовать подсаком. Между тем именно такие места изобилуют карпами. Довольно популярный, но малоэффективный совет — выманить карпов из «опасных» мест с помощью прикормки. Беда в том, что карпов очень редко удается побудить посещать места, которых они избегают.

Итак, либо мы с самого начала отвергаем все «опасные» места и сосредоточиваем внимание на местах чистых, но все-таки посещаемых карпами (незаросшие и незакоряженные отмели и прибрежные зоны, бровки, пути, по которым карпы выходят кормиться и возвращаются обратно), либо мы сознательно ловим в корягах, в траве, в тростниках, принимая определенные меры пред осторожноста, о которых речь пойдет в Главе VIII. Ловить карпа, зная наперед, что вытащить его вряд ли удастся, может только рыболов, у которого отсутствует всякое чувство порядочности. Оставшись с крючком и обрывком лески, а то еще и с тяжелым грузилом, «победившая» рыба в лучшем случае будет долгое время испытывать неудобство, а в худшем — погибнет.

Что касается препятствий, расположенных на берегу, то часть из них бывает нетрудно устранить. Например, если берег густо зарос кустарником, можно проделать себе с помощью топора проход и небольшой просвет для ловли (если это не запрещается). Если действовать осторожно, с умом, то это не нанесет вреда ландшафту, а лишь освободит пространство для оставшихся растений.

Разумеется, нельзя рубить стоящее на берегу большое дерево, мешающее поднять удилище. Зато можно попробовать залезть на него и ловить сверху, что дает известные преимущества. При определенных условиях (прозрачная вода и благоприятное освещение) оттуда бывает хорошо видно карпов и даже лежащую на дне насадку, в то время как для карпов рыболов на фоне веток незаметен. Кроме того, значительно облегчаются подсечка и вываживание. И хотя со стороны сидящий на дереве рыболов выглядит достаточно комично, было бы глупо отказываться из-за этого от надежды на хорошую добычу.

Среди заядлых карпятников есть и такие, которые проверяют облюбованное место, ныряя с маской. При этом нетрудно удалить со дна мелкие коряжки, ветки, часть водорослей. Да и вообще «взгляд снизу» многое проясняет для опытного специалиста. Мы сами охотно занимались раньше подводной разведкой и можем порекомендовать ее всем, кому здоровье позволяет нырять.

Конечно, бессмысленно ликвидировать целое поле кувшинок (которые во многих странах находятся под охраной) или вытаскивать на берег с помощью трактора затонувшие деревья. Это не только нарушило бы гармонию, водоема, но и сделало бы данное место малопривлекательным для карпов. Ведь при выборе его мы руководствовались именно наличием кувшинок или коряг.

Другое дело, если водоем (или его часть) зарос полностью. Здесь ловле предшествует тяжелая и грязная работа. Для удаления не слишком густых водорослей хорошо зарекомендовали себя маленькие, портативные бороны, которые можно достаточно далеко бросать, а затем подтягивать к себе за веревку. Работать лучше с лодки, так как заходить в воду в заросших местах обычно мешает толстый слой ила на дне.

Быстрее идет дело с помощью тяжелой бороны, которую привязывают к середине длинного каната и неоднократно протаскивают туда-сюда между двумя неподвижными точками; этими точками могут быть берег и стоящая на шестах лодка или же две лодки. Бросать такую борону, разумеется, невозможно. Для того, чтобы лодка не двигалась во время работы, шестов (достаточно толстых) обыкновенно берут не два, а четыре, причем концы каждой пары, выступающие из воды, крепко связывают над лодкой.

Вытащенную «траву» бросают обратно в воду, только уже с противоположного борта лодки. Конечно, можно удалять траву не бороной, а граблями на длинной ручке, но тогда вся эта неприятная процедура грозит затянуться на целый день, а то и на два, в зависимости от густоты водорослей и от площади, которую предстоит очистить. Иногда дно бывает покрыто сплошным ковром водорослей, как, например, на Старом Сенеже под Москвой. Борьба с таким ковром вполне может привести рыболова в отчаяние.

Если позволяют время и силы, нелишне будет расчистить также узкие дорожки, радиально расходящиеся от места ловли. Со временем, если место окажется удачным, чистое пространство можно будет расширить. Это, кажется, совсем не пугает карпов, а наоборот — привлекает их. Но основной чисткой все-таки следует заниматься задолго до начала ловли, чтобы осталось достаточно времени для прикармливания.

Не помешает заранее подумать и о подготовке запасного места. Впрочем, это относится не только к ловле в траве. Мы заметили, что после нескольких дней ловли карпы становятся осторожнее, а затем даже совсем перестают появляться у прикормки. По всей вероятности, это связано с беспокойством, неизбежно возникающим у карпов при длительном ужении в одном и том же месте.

Запасное место может неожиданно потребоваться и по совершенно иной причине. Представьте себе, что вы пришли на рыбалку, а ваше место занято наглого вида субъектом, который при вашей попытке доказать свои права переходит в контрнаступление: я, мол, целый месяц тут кормлю, а тебя ни разу не видел. Потом в ход идут нецензурные выражения. Между тем, этот «коллега» скорее всего заметил накануне, что вам попался приличный карп, и немедленно сделал для себя выводы, соответствующие уровню его цивилизованности.

Опытные карпятники в таких случаях без разговоров направляются на запасное место, где уже все давно приготовлено и остается лишь установить подставки для удилищ в заранее проделанные в земле отверстия. Загонять подставки в грунт перед самым началом ловли — значит распугать всех карпов, оставлять же их без присмотра — значит рисковать лишиться их, да еще и привлечь незваных гостей.

Подставки мы обыкновенно располагаем таким образом, чтобы удилища почти не выступали за береговую линию. Кроме того, они должны находиться по правую руку от рыболова, если он, конечно, не левша. Это облегчает действия в момент поклевки.

Здесь наш разговор о выборе места можно было бы закончить. Но для того, чтобы читатель мог лучше представить себе, как все происходит на практике, мы предлагаем ему мысленно отправиться на конкретный водоем, расположенный в Центральной России.

Предположим, что сегодня в автобусе мы разговорились с парнем, возвращавшимся с рыбалки, и узнали от него координаты «платного пруда, где ловят карпов». Года два назад, когда он был там последний раз, ему попался полуторакилограммовый карп, и было два обрыва. Информация, конечно, не первой свежести, так что с разведкой пруда можно не спешить. Но следующие выходные все равно свободны, и мы решаем этим воспользоваться.

До места ровно 90 километров; мы преодолеваем их часа за полтора. Автомобильная дорога проходит по плотине. На той стороне видны решетки водостока (рис. 2, Н). Оставив машину на обочине около А, направляемся к вагончику, где, по словам парня, должны продавать разрешения на ловлю. Там царит полное запустение: дверь сломана, окно разбито, внутри мусор. Зато от вагончика видно, что около Б сидит рыболов, и мы спускаемся к нему.

Рис. 2 Схема карпового водоема

Рыболов из местных и, к счастью, разговорчивый. Оказывается, платную рыбалку давно ликвидировали, однако карпы сохранились: он сам недавно поймал одного, килограмма на три (это звучит правдоподобно, поскольку за два года они не могли не подрасти). Местная администрация решила было спустить пруд и забрать себе рыбу, но деревенские мужики возмутились и заварили болты на водостоке.

Обнадеженные полученными сведениями, мы возвращаемся в машину за тяжелой удочкой, на катушку которой намотана прочная леска. Она оснащена стограммовым скользящим грузилом и поплавком (рис. 1) и предназначена для измерения глубины. Для начала измеряем глубину у дамбы. Делаем заброс, натягиваем леску, пока поплавок не опустится к самому крючку, а затем потихоньку отпускаем ее, отсчитывая по полметра (это расстояние между катушкой и первым пропускным кольцом). На двенадцатый раз поплавок показывается на поверхности. Итак, здесь около шести метров.

Можно было бы попробовать ловить в углу у А, где у берега глубина плавно уменьшается, но возле дороги всегда слишком людно. В бинокль видно, что за лесом на нашем берегу находится какой-то залив. Интересное место! Миновав местного рыболова, у которого по-прежнему ничего не берет, мы углубляемся в лес и спускаемся к ручейку, впадающему в пруд рядом с В. При нашем приближении среди прибрежных зарослей хвоща образуется сильное завихрение — вероятно, мы спугнули карпа. Измеряем глубину: за хвощом метр, чуть подальше — полтора. Место заслуживает внимания, но пока нас тянет в залив.

Тропинка долго петляет и, наконец, выводит нас к Г. Здесь из воды торчат пни и коряги, так что о рыбалке нечего и думать. Зато возле упавшего в воду дерева (Д) достаточно глубоко (чуть меньше двух метров) и вроде бы чисто. На выходе из залива глубомер показывает в затопленном русле ручья даже три с половиной метра. Тогда мы снимаем поплавок, а грузило привязываем к концу лески. Делая веерообразно заброс за забросом, каждый раз медленно подтягиваем тяжелое грузило по дну. Правее метрах в сорока и левее примерно на таком же расстояние при подтягивании ощущаются коряги, но прямо перед нами все чисто. Глинистое дно покрыто тонким слоем ила.

Закончив исследование подводного ландшафта, мы решаем остановить наш выбор на этом заливе и уже собираемся возвращаться в машину за прикормкой, как вдруг за коряжником (Ж) из воды свечкой выпрыгивает карп килограмма на два-три.

Тем временем на противоположном берегу пруда располагаются две шумные компании, подъехавшие на машинах по проселочной дороге к самой воде (Л). Судя по кострищам на берегу, которые видны в бинокль, сегодняшний день — не исключение, и праздная публика с магнитофонами и бутылками появляется там регулярно. Поэтому многообещающие тростники у М совсем нас не привлекают.

Бросив в приглянувшихся местах (Д и В) по кастрюле перловки и проделав в грунте отверстия для подставок, мы со спокойной душой уезжаем домой. По пути есть время все как следует обдумать. В заливе карпы, должно быть, держатся постоянно, так что длительного прикармливания не требуется — можно начинать ловить хоть завтра. Коряги, конечно, несколько осложняют вываживание, но, судя по всему, карпов больше четырех-пяти килограммов в пруду нет, а таких-то мы в коряги не допустим. На всякий случай поставим леску потолще (0,32 мм) и возьмем удилища с параболическим строем, ведь далеко забрасывать не придется. Для перловки подойдет крючок N 6. Поплавок не нужен, обойдемся легким скользящим грузилом. Если же место Д вдруг окажется занятым, сядем в кустах около В.

На следующий день в четыре часа утра мы опять на пруду. Крадучись приближаемся к упавшему дереву — все тихо, никого нет. Вставляем подставки в отверстия, готовим подсак, расстилаем под прикрытием черемухи брезент, садимся на него и налаживаем снасти. Правую удочку забрасываем метров на пятнадцать, на дно, а левую все-таки решаем оснастить поплавком, чтобы ловить у самого дерева. Не успевает антенна поплавка полностью опуститься, как она начинает вылезать из воды обратно. Подсечка. Есть!

Карп бросается к коряжнику Ж, но вскоре нам удается завернуть его направо и, отойдя на несколько метров вглубь залива от угрожающего дерева, благополучно доставить добычу в подсак. Пойманный экземпляр весит три с половиной килограмма. Это симпатичный чешуйчатый карп, своей продолговатой формой напоминающий дикого. Через час на донную удочку попадается второй карп, поменьше. Этого мы отпускаем на свободу. Крупный карп несколько раз выпрыгивает на мели около Е, но нависающий над водой куст, а также большая коряга побуждают нас не рисковать и не забрасывать туда удочку.

После двух-трех удачных рыбалок с интервалом в одну-две недели наступает сезон отпусков, и наше место у Д, как, впрочем, и запасное у В, то и дело оказывается занятым. Тогда мы решаем перебраться в верховья пруда, тем более, что в жаркую погоду карпы собираются именно там, на мели. Добраться до них можно только с помощью надувной лодки. Наше внимание привлекает треугольник между полями кувшинок (3, К) и зарослями водорослей (И), а также юго-западная оконечность острова. Здесь за два вечера нам удается поймать на плавающую корку еще нескольких приличных карпов, в том числе пятикилограммового.