Сдача себя в аренду — часть «нового мировоззре­ния», обещанного Вадимом Зеландом. Прокладывая себе дорогу через бесчинствующие маятники, выры­ваясь из петлей захвата, выгребая против течения, несущего утлый челн намерений не в тихую заводь, а к стремительному водопаду, следует быть проще.

Простота спасет мир. Не та простота, которая хуже воровства, а та, что отпускает ситуацию, свя­занную, допустим, с добычей хлеба насущного, пре­вращая индивида не в участника трудового процес­са, а в стороннего наблюдателя — если угодно, оче­видца. Эта простота делает его не рабом и не хозяи­ном, а просто исполнителем.

Арендные отношения известны с давних времен. Достаточно сказать, что упоминаются они на протя­жении всей истории античности. Древние греки, например, сдавали в аренду не только земельные участки и рудники, но и пошлины, налоги, театры, дома, рабов (сдача в аренду рабынь называлась… иначе).

Новизна, привнесенная В. Зеландом в практику арендных отношений, заключается все в той же са­мой революционной простоте. Идея вкратце такова: арендатор-работодатель, на свой страх и риск зак­лючающий арендный договор с арендодателем-ра — ботником, несет всю полноту ответственности за… служебные качества подчиненного. Подчиненный же, может быть, отдаст свои руки и голову, а может быть, и не отдаст. Во всяком случае, сердце он отда­вать не собирается точно.

К подчиненному сейчас на кривой козе не подъ­едешь. Он борется с избыточными потенциалами, вернее, гасит маятники всеми возможными и до­ступными ему способами, кроме того, явился он этому миру не для того, чтобы на этот самый маят­ник пахать.

Сдавая себя в аренду, работник не отвечает за качество проделанной работы. Он работает как бы на автопилоте, точнее, с включенным внутренним наблюдателем — Смотрителем, который и отвечает за безупречность, безукоризненность, исполнитель­ность и все остальное. В случае чего — все вопросы и претензии к нему…

Как образно выражается В. Зеланд: «…Накажи­те своему Смотрителю, чтобы он постоянно одер­гивал вас, когда ваш разум пытается принять «ра­зумное» волевое решение. Сдайте себя в аренду в качестве исполнителя, а сами наблюдайте за рабо­той со стороны. Все делается гораздо проще, чем кажется. Отдайтесь этой простоте. К водопаду вас приводит разум, а не течение вариантов…».

В «альтернативной» научной и популярной лите­ратуре «сдача себя в аренду» называется иначе — «личностным брэндингом». Термин употребляется часто, по поводу и без повода, где надо и где не надо. Им оперирует философы и шоумены, политологи и обыватели, генералы и кондитеры, все кому не лень.

Менее туманным и расплывчатым от частого упот­ребления он не становится, просто всем известно, что есть такое модное словечко «брэндинг», которое нужно ввернуть в беседу, речь или статью для при­дания им пущей важности. До сих пор не известно, как же это слово правильно пишется. Поэтому одни говорят о «брендах», другие — о «брэндах», третьи искренне полагают, что брэнд через «е» и брэнд че­рез «э» — это две большие разницы. Вроде бы и бог с ним — с правописанием, но ситуация, согласитесь, образцово-показательная…

Так что же такое брэнд?

Брэнд — заимствование из американского языка (представьте себе, есть и такой, по крайней мере, в немецкоязычных источниках указывается, что пе­ревод сделан не с английского, а именно с амери­канского!), калька термина brand, дословно обозна­чающего клеймо, тавро, печать, фабричную марку, фирменное название…

Связи между средневековыми ремесленниками, клеймившими свои товары, чтобы отличить их от множества других, и логотипами, дизайном упаков­ки или даже деловой репутацией современных транс­национальных корпораций и фирм — самые непос­редственные й самые прямые!

Брэнд — это сумма некоторых особых качеств, уникальных свойств, отличительных признаков — мнимых или реальных, национально-исторических особенностей и даже иррациональных моментов, свя­занных с теми или иными товарами и услугами и оказывающих гипнотизирующее воздействие на по­требителя.

Брэнд — это всегда ассоциация, точнее, представ­ление о товаре, существующее в сознании, но не всегда овеществленное, но далеко не сам этот товар. Это не более чем положительный маркетинговый образ, нередко затмевающий его потребительскую ценность и суть.

Мое «Я* — это тоже брэнд, точнее, ассоциации, связанные с моим именем, моим внешним видом, моей речью, моими достижениями и неудачами. Разумеется, это не я сам, а всего лишь представле­ние обо мне, целенаправленно или случайно сфор­мированное мною, моим отношением к окружаю­щей действительности, моими образом жизни и об­разом мысли. Я стараюсь не продешевить и продаю свои умения и навыки, свои знания, свою мечту, наконец, тем работодателям, которые больше всего платят. Если вы думаете, что продажа собственной рабочей силы заканчивается за порогом офиса, то скажите мне на милость, разве не тем же самым вы продолжаете заниматься и дома, и в кругу друзей…

Молодости (а большинство читателей Зеланда — молодые люди) свойственно упрощать сложность и усложнять простоту, когда все вокруг кажется глуб­же и тоньше, чем на самом деле. Со временем это проходит… Это в юности кажется, что мир обязан прогибаться под тебя, а ты волен скользить в про­странстве вариантов, выбирая то, что тебе больше нравится.

Только в это счастливое время жизни мир ка­жется добрым, пушистым и населенным милыми прекрасными людьми, один добрее и лучше друго­го. Там, где умудренная зрелость легко разглядыва­ет косность, ограниченность и корысть, восторжен­ной юности мнится непохожесть, мудрость и заин­тересованность, недоступные ей по причине юного возраста и из-за небольшого, как ей кажется, жиз­ненного опыта.

Стать опытнее, мудрее и крепче — значит свык­нуться с компромиссами. Смириться с несовершен­ством мира и, главное, понять, что изменить прави­ла игры никому не удастся. Никогда. Вы можете быть хоть семи пядей во лбу, но родной стране по — прежнему не будет до вас никакого дела. Дороги по — прежнему останутся ухабистыми, а дураков на них с годами только прибавляется и прибавляется.

Вот так, выбираясь из буераков и обходя колдо­бины, начинаешь осознавать, что идти на компро­миссы приходится все чаще и чаще, а компромисс­ных решений становится все больше и больше. Они расширяются, углубляются, воспроизводятся, тира­жируются.

Жить в обществе потребления и быть свободным от потребителей нельзя, нравится это кому-либо или нет. Психологи, без экивоков и обиняков расстав­ляющие точки над 1, точнее, режущие правду-мат­ку в глаза, могут показаться необыкновенно цинич­ными человеку неподготовленному, никогда не пы­тавшемуся взглянуть на проблему именно с такой точки зрения.

Как гражданину мне досадно осознавать себя объектом «купли-продажи» или «аренды». Мне не­приятно, что государство держит меня вместо раз­менной монеты в широкой штанине олигархов, без­застенчиво торгует моими интересами, обманывает в мелочах и обжуливает по-крупному. Но я не могу не платить налоги или не ходить к избирательным ур­нам, потому что знаю: демократия, может быть, и не самая лучшая форма правления, но другие еще хуже…

Как наемному работнику мне отвратительно, что работодатель покупает мою рабочую силу за гро­ши, а продает плоды моего труда за большие день­ги. Но тут я волен развернуться и уйти, вернее, найти такое место, где спрос, предложение и цена сойдутся в какой-то устраивающей меня точке…

Как профессионал я отдаю себе отчет в том, что уникальность человеческой личности не может быть сведена к одному только генотипу, набору знаний и системе речевой коммуникации. Главное во мне — отношение к реальной действительности и набор типовых реакций на внешние раздражители — то, что маркетолог назвал бы позиционированием, или местом, которое занимает мой брэнд в умах потребителей-окру жающих.

Один из основополагающих постулатов маркетин­га гласит: все разные, и абсолютно всем товар нра~ виться не может. Поэтому компании и люди фор­мируют определенный образ-ассоциацию со своими товарами. «Сникерс», как известно, утоляет голод, «Кока-кола» — жажду, а я пытаюсь соответствовать ожиданиям, со мною связанным, и обязательствам, на меня возлагаемым. Обязательств и ожиданий превеликое множество, поэтому компании всегда приходится выбирать своего потребителя, мне — пользователя, пользователю — меня.

Каждый человек и каждая компания стремятся к формированию определенных ассоциаций со сво­им «Я» или товаром. Это могут быть надежность, исполнительность и профессионализм работника, воспринимаемые работодателем на подсознательном уровне, или качество, доступность и полезность про­дукта, в которых уверен потребитель.

И маркетинг, и жизнь представляют собой систе­му ограничений. Поэтому, оценивая продукт или вас, потребитель сосредотачивается на главном, фокуси­руется на основном. Если деятельность производи­теля направлена на то, чтобы потребитель замечал основную ценность своего продукта, то ваша глав­ная задача заключается в том, чтобы заставить ок­ружающих убедиться в ваших достоинствах — цен­ности и уникальности. Это азбучная истина рекла­мы и саморекламы.

Покажите, чем вы отличаетесь от остальных, и держите в уме, что гуманитарный, если так мож­но выразиться, маркетинг отличается от промыш­ленного хотя бы тем, что, продвигая себя на рынке товаров и услуг, вы лишены права становиться в позу и, держа в уме собственную уникальность, не показывать товар лицом.

Нельзя жить так, будто у вас в запасе еще одна жизнь (или множество — в том самом пространстве вариантов), и, прожив одну начерно, вы проживете новую — набело…