Из травы потревоженное шагами человека вылетает насекомое и, сверкая длинными прозрачными крыльями, поспешно уносится в сторону. Оно очень похоже на стрекозу, только уж очень неловкое в полете. Пойдем в ту сторону, куда оно скрылось, узнаем, кто это.

Но незнакомца нелегко найти. Он опять неожиданно выпархивает, пролетает десяток метров, садится на травинку и прячется на другой ее стороне. Как он вытянулся! Усики и передние ноги протянул кпереди и прикрыл ими большие черные глаза, быть может, для того, чтобы стать незаметным, крылья плотно прижал к телу и уподобился едва заметной палочке. Зайдем сбоку, чтобы получше рассмотреть. Но незнакомец, не меняя позы, ловко перебрался на противоположную сторону травинки и затаился.

Он очень робок и старается стать незаметным, прижавшись к стеблю растения.

Это — муравьиный лев. При столь безобидной внешности он получил такое название за свое детство. Из яичек, отложенных в почву этим насекомым, выходят личинки с цепкими ногами, коротким туловищем и подвижной, плоской, как лопатка, головой, вооруженной парой длинных кривых, как сабли, челюстей. Личинка роет в рыхлой почве аккуратную воронку и сидит на ее дне, закопавшись и выставив наружу только кончики челюстей. Добыча не замедляет появиться. Чаще всего это — случайно забредший в ловушку хищника муравей. Личинка мгновенно преображается, бросает своей головой-лопатой кучки песка в удирающего муравья, сбивает его вниз и жадно впивается.

Муравьиный лев — очень похож на стрекозу.

Личинки быстро растут, превращаются в куколок, а потом из них выходят нежные и осторожные насекомые, не способные ни на какие охотничьи подвиги.

Взрослый муравьиный лев ничем не питается, и жизнь его коротка.

…На обочине дороги в горном лесу видна небольшая норка, а рядом с нею только что выброшенные комочки земли. Немного поодаль от входа норка закрыта пробкой. Видимо ее хозяин пожелал уединиться в своем подземелье. Кто он такой? Жук чернотелка, пчелка, гусеница бабочки или личинка цикадки? Мало ли насекомых прячется или живет в земле!

Но из норки совсем неожиданно я выкопал плоскую серую личинку жука мертвоеда. Ее тело словно бронированное, покрыто отлично подогнанными друг к другу щитками и напоминает вымершего древнего предка членистоногих — трилобита.

Личинка испугалась, спрятала под себя ноги и усики, совсем стала плоской, а когда я ее тронул травинкой, выпустила изо рта дурно пахнущую черную капельку жидкости, а сзади такую же скверную колбаску.

Я повернул личинку на спину. Ей это очень не понравилось. Она свернулась плотным комочком, выставив наружу бронированные щитки, и замерла. Будто неживая. В этом положении она мне напомнила броненосца — животное, обитающее в Южной Америке. В случае опасности он тоже так свертывается комочком.

Личинка жука мертвоеда в случае опасности сворачивается плотным колечком.

«Броненосец» долго не желал развертываться. Так и пришлось его сфотографировать, оставив у края лесной дороги.

В самые жаркие часы дня, когда все живое прячется в тень и над пустыней властвует ослепительно-яркое горячее солнце, в воздухе раздается низкое гудение, и мимо проносятся большие золотисто-зеленые жуки. Они грузно плюхаются на кустарнички и неловко карабкаются по их ветвям. Это типичные жители пустыни, любители тепла и солнца, жуки златки юлодии.

Портрет златки юлодии.

Юлодия неприхотлива в еде и кормится листьями многих растений, в том числе поедает, казалось бы, совсем несъедобные соленые веточки саксаула. Обычно она ест не спеша, почти не сходя с одного и того же места.

Златка юлодия спокойно позирует на руке.

Неподвижно висящие на веточках растений златки похожи на блестящие елочные украшения. Но каждый жук зорко следит за окружающим и неплохо видит. Попробуйте к нему подойти. Тотчас же надкрылья поднимаются кверху, раздается громкое гудение, златка взвивается в воздух и, набрав высоту, стремительно уносится на новое безопасное место.

Личинки юлодии белые, безногие, слепые. Они живут в земле, грызут корешки растений.

Весной и летом всюду на цветах можно встретить крупных ярко-красных с черными пятнами и перевязями жуков. Они вялы, медлительны, неповоротливы и всегда сидят открыто на виду, будто демонстрируют свою приметную внешность. Жуков называют нарывниками. И не зря. Кровь их сильно ядовита и вызывает на коже и слизистых оболочках воспаление и волдыри. В случае опасности жуки защищаются своей кровью, выделяя ее из сочленений ног маленькими ярко-желтыми капельками. Птицы и звери хорошо знают нарывников и никогда их не трогают.

Жук нарывник — обладатель ядовитой крови.

Нарывники опасны для домашних животных. Случайно проглотив с травой жука, они заболевают сильным воспалением кишечника и нередко гибнут. Алла-Гулек — несчастье, напасть, так называют скотоводы-казахи этих жуков и с опаской обгоняют стороной скот от тех мест, где их особенно много.

Самка нарывника кладет в землю кучку яиц, из которых выходит много очень маленьких и сильно подвижных желтых личиночек. Они расползаются во все стороны, находят яйцекладки кобылок и уничтожают их. Кобылки — враги пастбищ. Они поедают много растений. Уничтожая кобылок, нарывники приносят пользу.

Так и получается: с одной стороны, жуки вредны, с другой — полезны. В общем, трудно решить, кто они, друзья или враги.

На зеленом листочке дерева какое-то странное сооружение: белые шарики на тоненьких, как ниточка, ножках. То ли грибок, то ли растение-паразит. Дунет ветер — и шарики будто живые закачаются во все стороны.

Златоглазка — нежное создание. Ее личинки истребляют тлей.

Если внимательно присмотреться, то на этом же растении окажутся и тли, а среди них — неприглядные зеленые, с длинными кривыми челюстями личинки. Они жадно пожирают тлю. Схватят добычу и высасывают. Где-нибудь поблизости можно найти и того, кто вырастет из личинки хищницы — златоглазку — нежное насекомое, с большими в мелкой сеточке жилок крыльями. Глаза ее отливают золотом, за это она и получила название.

Каждое яичко златоглазка помещает на конце длинной волосинки.

А то, что похоже на грибок, — ее яички. Длинная ножка, видимо, для безопасности от врагов. А, может быть, и еще для чего-нибудь. Когда-нибудь это узнают ученые.

Некоторые насекомые обладают ядовитой и едкой кровью и при опасности устраивают добровольное кровопускание. Личинки американских пилильщиков из рода Цимбекс выбрызгивают струйки крови через специальные отверстия, расположенные над дыхальцами. Отверстия снабжены особыми мышцами и при надобности закрываются или открываются. Выбрызгивают кровь через отверстия в сочленениях между бедром и вертлугом и некоторые кобылки, обитающие в жарких странах Африки.

Кому не приходилось брать в руки красивых жуков, прозванных народом божьими коровками? Испуганный неожиданным пленением, жук тотчас же выделяет из сочленений ног множество капелек ярко-желтой и довольно сильно пахнущей крови. Запах ее и вкус обусловлены присутствием особого вещества — хинеона. Это вещество само по себе не ядовито, но как бы является индикатором ядовитости. Насекомые, подражающие коровкам, также пахнут хинеоном. Таким образом, они обманывают врагов с помощью запаха.

Очевидно, в какой-то мере кровь коровок бактерицидна, так как ее применяют в народе для лечения кариозных зубов.

Более совершенны в этом защитном кровопускании личинки тополевого и осинового жуков листоедов, широко распространенных в нашей стране. Временами личинки сильно вредят деревьям. Никто не желает употреблять их в пищу. Не обращают на них внимания и пернатые. А если молодая и неопытная птица и попробует ею полакомиться, то личинка моментально покрывается многочисленными капельками неприятно пахнущей ядовитой жидкости. Замечательно то, что как только опасность миновала, личинка тотчас же втягивает обратно выделенные ею капельки крови. Зачем пропадать добру! К тому же и сам испачкаешься собственной кровью. Многие насекомые приспособились выделять из специальных желез жидкости, обладающие неприятным запахом. Кто пожелает есть вонючую и ядовитую жидкость!

Личинка листогрыза, защищаясь, выделила капельки ядовитой крови.

На нашем снимке изображена личинка тополевого жука листоеда, мирно лакомящаяся листом и выпустившая из сосочков, покрывающих тело, капельки ядовитой жидкости.

Личинка листогрыза гложет лист тополя.

Маленькие водные жучки-вертячки не случайно получили такое название. Кто не видал, как они большой стайкой с неимоверной быстротой носятся по воде, как выписывают на ее поверхности замысловатые зигзаги. И не разу не стукнуться друг о друга. Бег каждого насекомого напоминает витиеватую роспись. Поэтому в народе их еще называют «писариками».

Жуки вертячки всегда держатся на воде стайками.

Недавно ученые обратили внимание на то, что вертячки, несмотря на быстрые, почти молниеносные и кажущиеся беспорядочными движения, никогда не сталкиваются. Очевидно, у жуков развит какой-то таинственный механизм локации.

У вертячек сдвоенные глаза. Нижними они смотрят под воду, верхними следят за всем, что делается над водой. Жучки очень чутьистые. Стоит только подойти к ручейку, как они, заметив человека, начинают бешено крутиться. Когда же их никто не беспокоит, они, сблизившись тесной кучкой, предаются мирному отдыху.

Однажды мне удалось наблюдать, как некоторые рыбы, особенно на мелководье, используют вертячек вместо сторожей. Как только жучки начинают беспокоиться, рыбы сразу же бросаются в укрытия и затаиваются. И, видимо, не раз вертячки спасали рыб от опасности.

Сфотографировать вертячек нелегко. Уж очень у них зоркие верхние глаза. Да, наверное, и нижние им нисколько не уступают.

Однажды мне удалось наблюдать интересную особенность биологии вертячек…

Все лето на реке Или держалась большая вода, а когда в сентябре схлынула, обнажились песчаные косы и мелкие проточки. Возле одной такой проточки мы и поставили палатку. Здесь было едва заметное течение, днем вода сильно прогревалась. После небольшого похолодания стояли последние летние жаркие дни.

Рано утром в застывшем воздухе и зеркальной воде, розовой от разгорающейся зорьки, я увидал, как с противоположной стороны проточки молниеносными бросками из стороны в сторону стремительно мчался к нашему берегу жучок-вертячка. Вот он подплыл к берегу, почти к самым моим ногам, и, резко свернув, понесся вдоль самой его кромки, где-то разбудил другого вертячонка, потом второго, третьего… Вскоре у берега уже мчалась целая стайка резвых жучков, их всех до единого, наверное, собрал тот, кто приплыл с противоположного берега.

Но вот стайка повернула в обратном направлении, понеслась по течению вдоль кромки берега, и всюду к ней присоединялись такие же жучки. Они на ходу ловко миновали многочисленные палочки, комья земли, торчавшие из воды, иногда налетая целой стайкой на лягушку, высунувшую из воды голову.

Здесь необычно большое скопление вертячек, собравшихся перед перелетом.

Я шел за этой беспокойной компанией неимоверно подвижных жучков: было интересно, что же произойдет дальше. Неожиданно стайка примкнула к какому-то темному пятну и слилась с ним. Подойдя ближе, я увидал то, что меня глубоко поразило и о чем я никогда нигде не слышал и не читал в книгах. Возле берега плотной кучкой, тесно прижимаясь друг к другу, плавало громадное скопление вертячек. Они были совершенно неподвижны, и только с самых краев кипела и бесновалась каемка жучков. Мелко вибрируя, жучки этой каемки всеми силами старались пробраться в центр скопления, и те, кому это удавалось, моментально застывали в неподвижности. Вертячки, находящиеся с краев, рано или поздно добивались своего и проникали в гущу собратьев, участники скопления медленно обменивались местами. Желание оказаться в самой куче у некоторых было столь велико, что они взбирались на спины, по верху заползали в центр и добивались цели, с трудом растолкав в стороны собратьев.

Жучки располагались рядками, образуя различные переплетения, из-за чего надкрылья жучков, испещренные продольными полосками, по-разному отражали свет: одни из них казались светлыми, другие темными. Поэтому все скопление, казалось, состояло из причудливой мозаики пятен.

Среди стандартного однообразия тел многотысячного скопления выделялось восемь крупных и совершенно черных вертячек другого вида. Они вели себя точно так же, как и остальные:  застывали в неподвижности в скоплении, мелко вибрируя и суетясь, пробивались в него, оказавшись с краю. Кто они были такие, почему оказались вне своей компании и что им здесь было надо среди чужаков?

Вертячки были очень чуткими. Незначительное неосторожное движение — и с легким характерным шумом, по-видимому, сигналом тревоги, все густое пятно мгновенно рассыпалось. Жучки отплывали от берега, и каждый член сборища принимался за свою быструю пляску. Но вскоре же рассыпанных в стороны насекомых будто магнитом стягивало вместе, и они, слегка прикоснувшись краем к бережку, опять замирали на месте.

С большим трудом, еле передвигаясь, я подобрался к жучкам и несколько раз их сфотографировал. Впрочем, постепенно вертячки будто ко мне привыкли, стали реже объявлять тревогу, и я, осмелев, начал фотографировать их почти в упор, а потом и отловил несколько загадочных черных вертячек.

Встреча с вертячками произошла на четвертый день нашей жизни возле проточки. До этого ее берега были исхожены во всех направлениях. Нигде не было ни одного жучка. Очевидно, они прилетели сюда сразу громадной компанией только прошедшей ночью. Водные насекомые часто совершают массовые перелеты. К этому их вынуждает частое высыхание мелких, теплых и оживленных водоемчиков.

Для чего вертячки собрались вместе таким скопищем? Может быть, для них наступила пора бродяжничества, и для поддержания инстинкта расселения полагалось собираться вот такими стайками, подобно тому, как собираются в стаи перелетные птицы, прежде чем покинуть родные северные края?

Весь день возле нашего бивака у самого бережка на одном и том же месте плавало это странное общество водных насекомых. К вечеру с запада подул ветер, зашуршали деревья, и на проточку полетели сухие листики лоха. На небе повисли облака. Далеко над рекой с подсушенных солнцем песчаных кос поднялись тучи пыли. Общество вертячек продолжало держаться вместе.

К ночи ветер утих, воздух застыл, облака растаяли, и сквозь ветви деревьев засверкали яркие звезды. Рано утром, когда, как и прежде, в зеркальной воде проточки отразилась розовая заря, я выбрался из-под полога и поспешил проведать вертячек. Они бесследно исчезли. Все до единого. Будто их здесь никогда и не было! Маленькие загадочные жучки пробыли в гостях только сутки. По какому сигналу и как собрались они в путешествие, куда направились и для чего плавали странными скоплениями — все это осталось без ответа.

Жук чернотелка — обитатель пустыни.

Из многочисленного отряда жуков цицинделли, пожалуй, самые быстрые и проворные. Они носятся по земле или летают с такой стремительностью, делают такие неожиданные крутые повороты, что глаза едва успевают следить за ними. Не зря их еще зовут жуками-скакунами.

Жук скакун — отъявленный хищник.

Цицинделли — любители солнца и в жаркую ясную погоду неутомимо рыщут в поисках добычи. Большие выпуклые глаза их свидетельствуют об отличном зрении, а острые, изогнутые, как кривые ножи, челюсти — о разбойничьих наклонностях. Быстрый бег и стремительный полет помогают цицинделле успешно гоняться за не менее разнообразными насекомыми.

Внешность скакунов заметная. Все они яркие, блестящие, с металлическим отливом. Яркая одежда как бы предупреждает возможных преследователей о бесполезности погони. Впрочем, быть может, к тому же жуки невкусны или ядовиты.

Личинки скакунов делают в земле аккуратные и строго вертикальные норки, где и стерегут добычу. Они во всем следуют характеру своих родителей и такие же неукоснительные хищники.

Но однажды на реке Или я встретил необычных цицинделль. Они старательно перебирали своими длинными челюстями мокрый прибрежный песок и вытаскивали из него светлых червячков — полихэт. Это была их главная добыча. Ко всем другим насекомым они были совершенно равнодушны.

Никто не знал, что жуки-скакуны могут охотиться на столь необычную, казалось, для них добычу, к тому же такую мелкую и обитающую в земле.

Поздно вечером в саду раздается гудение, и между деревьев проносятся большие жуки. Их нетрудно поймать: летят медленно, неуклюже. Вот один из них попался и барахтается в руке. Чувствуется, какие у него сильные ноги. Потом он издает громкий хрустящий звук. Пугает. Уж не поэтому ли этот вид получил название хруща?

Семиреченский хрущ — вредитель деревьев. Его личинки питаются корнями.

Хрущ все же вырвался из рук, упал на землю, побежал, потом застыл на мгновение, приподнял надкрылья, расправил прозрачные крылья, загудел ими. Еще секунда — расправил пластинки на своих роскошных усах и взлетел в воздух. Лавируя между препятствиями, он поспешно улетел прочь, напуганный неожиданным пленом.

Личинки хрущей живут в земле, питаются корешками растений и очень вредят. В тех местах, где их много, неожиданно появляются крупные вертикальные норки, проделанные выходившими наружу из куколок жуками. Иногда эти норки — единственный признак обитания хрущей, так как днем они сидят неподвижно в укромных местечках, незаметные, незримые. Иначе нельзя. На такую крупную добычу всегда найдутся в природе различные охотники.

Навозом питаются многие жуки. Некоторые навозники предпочитают помет строго определенных животных. Так, например, самый большой из навозников длиной около семи сантиметров копр-колосс поедает только помет слона. По слону и жук!

У навозников отличное обоняние, и свежий навоз они чуют на большом расстоянии. В местах, где много скота, особенно на юге, навозников бывает так много, что, например, через пять-десять минут на кучу лошадиного помета слетается несколько сотен жуков, а еще через полчаса от навоза ничего не остается.

Навозники очень разные. Вот по песку вышагивает многорогий навозник — Цератофиллюс полицерос. Рога — отличное оружие, ими жук свирепо дерется за пищу. По пустыне бредет испанский копр — Коприс испаникус. Это название вовсе не значит, что жук водится только в Испании. Его так окрестили очень давно, когда еще не знали, где он распространен. Живет же он во многих странах юга Европы и Азии. Удивительно гладкий и блестящий панцирь этого жука — точно латы рыцаря. На лакированной поверхности отражается и голубое небо и плывущие по нему облака. Мощный рог — оружие самца — торчит на самой голове, как у африканского носорога.

Навозник священный скарабей потревоженный принимает необычную позу. На его теле мушки, любительницы навоза.

У навозника Онитис на голенях ног крепкие и острые шипы. Напуганный жук замирает с распростертыми в стороны ногами, вооруженными шипами-колючками. В такой позе-колючке его ноги легче сломать, чем согнуть. Ни одна птица не съест и зверь не тронет.

Иногда навозников Онитис бывает так много, что ехать в открытой машине или на мотоцикле почти невозможно: жуки с силой ударяются о лицо. Однажды в пустыне Джусан-Дала я не мог пересечь на мотоцикле плоскогорье длиной около тридцати километров, так как воздух буквально кишел навозниками. После нескольких синяков пришлось отложить поездку до вечера.

Не особенно приятно оказаться избитым жуками!