Происхождение человека вызывает многочисленные споры до сегодняшнего дня. Но среди множества гипотез (основные среди них: креационизм, панспермия, эволюция и инволюция) можно выделить основополагающий момент: движение (передвижение) сыграло в происхождении и / или развитии homo sapiens одну из решающих, ведущих ролей.

Существовавшая с глубокой древности идея, впоследствии доведенная до научной формы С. Аррениусом, о том, что в ми­ровом пространстве повсеместно рассеяны зародыши живых существ (споры жизни), переносящиеся с одного небесного тела на другое, позволяла объяснить происхождение жизни на Земле.

Если взять за основу происхождения жизни на Земле вышеназванную концепцию панспермии или же одну из ее разновидно­стей: гипотезу о том, что люди – потомки переселенцев из других миров, тогда возникновение земной человеческой популяции пря­мо связано с «путешествием» космического масштаба.

Пророки некоторых религий, по поверьям, считаются «пришедшими со звезды» (например Заратустра – Сириуса), чтобы дать людям знания об истинном устройстве мироздания, о Еди­ном Боге, о Вселенском Разуме.

Теория эволюции подводит нас к тому, что для выживания и сохранения своего генофонда в меняющемся и не всегда гостеприимном и комфортном мире человек вынужден был довольно значительное время находиться «на марше», мигрировать. И рас­селение людей по всей планете – блестящее тому подтвержде­ние.

Согласно последним археологическим открытиям, неандертальцы заселили Европу в промежутке от 200 до 100 тыс. лет назад. Во время холодных фаз (наступление ледника) неандертальцы в своих перемещениях достигали территорий современного Ирака, а также Восточного Средиземноморья. Примерно около 80 тыс. лет назад в районе Ближнего Востока произошла «встреча» неандер­тальцев – выходцев из Европы – и предков homo sapiens, кото­рые мигрировали из Африки. Вторая миграционная волна homo sapiens начала свое движение 60-50 тыс. лет назад вновь на север: в сторону Красного моря, и далее, в район Индостана, а оттуда, возможно, в Австралию. Третья волна homo sapiens – переселен­цев лишь спустя 10-20 тыс. лет вновь двинулась в Европу, где и осела. Это подтверждают находки в пещерах Швабии и в верховь­ях Дуная. Вновь произошла встреча неандертальцев и представите­лей отряда homo sapiens, чьи пути развития, как предполагают уче­ные-генетики, разошлись около 600 тыс. лет назад. «Встреча» этих двух ветвей разумных существ закончилась тем, что неандертальцы «сошли» с исторической арены. Почему это произошло? Ведь куль­тура неандертальцев практически ни в чем не уступала культуре пришельцев – homo sapiens. Оружие их, возможно, было даже более совершенным. У них существовали погребальные обряды. О развитии декоративного искусства говорят многочисленные ук­рашения из кости.

В качестве объяснения этого явления можно привести, на наш взгляд, наиболее гуманную теорию. Детская смертность у неандертальцев была всего лишь на 2 % выше, чем у представителей homo sapiens, и эта, казалось бы, столь незначительная статисти­ческая величина могла привести к тому, что за 30 поколений не­андертальцы вымерли даже и без какого-либо «геноцида» со сто­роны пращуров человека.

Согласно двум основным концепциям, базирующимся на эволюционной теории, прародиной человека можно считать или несколько центров (полицентризм) или один (моноцентризм). Но, несмотря на отсутствие единства в отношении местонахождения колыбели человечества, ученые считают, что это произошло в Старом Свете. Но и обе Америки, и Австралия, и Океания были со временем «обжиты» человеком.

Человечеству для выживания и развития необходимо было осваивать ойкумену. О том, как это происходило, писали еще Геродот, Плиний-старший, Страбон, Арриан, Полибий и многие другие ученые древности. Не обошли проблему палеоэкспансии и современные ученые: Д. Н.Анучин, В. Брукс, А. Б.Дитмар, Л. А.Ельницкий, Р. Т. Подольный, М. Римшнейдер, А. Б. Снисаренко, Х. Ханкс, Ю. Б.Циркин, И. Ш.Шифман и др.

Можно только догадываться о глобальности торговых палеоконтактов. Очевидно, что уже в мегалитический период существо­вал «общеевропейский рынок», появились зачатки и межконтинентального евразийского обмена. До современности не могли сохраниться первобытные «карты», на которых указывались наи­более безопасные и удобные пути, но подобные карты, без сомнения, существовали.

Подтверждая теорию «вызова–ответа» выдающегося английского историка А. Дж. Тойнби, можно констатировать, что люди совер­шали многокилометровые морские путешествия еще в глубокой древности. «Отсутствие вызовов означает отсутствие к росту и развитию. Стимулы роста можно разделить на два основных вида: сти­мулы природной среды и стимулы человеческого окружения», – писал А. Дж. Тойнби. Оказываясь в неблагоприятных клима­тических или социальных условиях, люди вынуждены были для сохранения своего социума бросать вызов как бескрайним континентальным пространствам, так и безбрежным океанским про­сторам.

Заселение всех материков (кроме Антарктиды) произошло в период от 40 до 10 тыс. лет назад. При этом очевидно, что попасть, например, в Австралию можно было только водным путем. Первые поселенцы появились на территории современной Новой Гви­неи и Австралии около 40 тыс. лет назад.

К моменту появления в Америке европейцев она была населе­на большим количеством индейских племен. Но до сегодняшнего дня на территории обеих Америк: Северной и Южной – не най­дено ни одной нижнепалеолитической стоянки. Следовательно, Америка не может претендовать на роль колыбели человечества. Люди здесь появились в результате миграций.

Возможно, заселение этого континента началось около 40-30 тыс. лет назад, о чем свидетельствуют находки древнейших ору­дий труда, обнаруженные в Калифорнии, Техасе и Неваде. Их возраст, согласно радиокарбонному методу датировки, составля­ет 35-40 тыс. лет. В то время уровень океана был ниже современ­ного на 60 м. Поэтому на месте Берингова пролива существовал перешеек – Берингия, соединявший во времена ледникового пе­риода Азию и Америку. В настоящее время между мысом Сьюарда (Америка) и мысом Восточный (Азия) «всего» 90 км. Это рассто­яние и было преодолено сухопутным путем первыми переселен­цами из Азии.

По всей вероятности, миграционных волн из Азии было две. Это были племена охотников и собирателей. Они перешли с одного материка на другой, видимо, преследуя стада животных, в погоне за «мясным эльдорадо». Охота, по большей части загонная, велась на крупных животных: мамонтов, лошадей (они водились в те времена по обе стороны океана), антилоп, бизонов. Охотились от 3 до 6 раз в месяц, так как мяса, в зависимости от размера животного, могло хватить племени на пять-десять дней. Как правило, юноши занимались и индивидуальным промыслом мелких животных.

Первые жители континента вели кочевой образ жизни. Для полного освоения американского континента «азиатским мигрантам» понадобилось около 18 тыс. лет, что соответствует смене почти 600 поколений. Характерной чертой жизни ряда племен аме­риканских индейцев является тот факт, что перехода к оседлой жизни у них так и не произошло. Вплоть до завоеваний европейцев они занимались охотой и собирательством, а в прибрежных районах – рыболовством.

Доказательством тому, что миграция из Старого Света проходила до начала эпохи неолита, является отсутствие у индейцев гончарного круга, колесного транспорта, металлических орудий труда (до прихода в Америку европейцев в период Великих гео­графических открытий), поскольку эти нововведения появились в Евразии, когда Новый Свет был уже «изолирован» и стал развиваться самостоятельно.

Представляется вероятным, что заселение велось и с юга Юж­ной Америки. Сюда, минуя Антарктиду, могли проникнуть пле­мена из Австралии. Известно, что Антарктида отнюдь не всегда была покрыта льдами. Сходство представителей ряда индейских племен с тасманийским и австралоидным типом очевидно. Даже если придерживаться «азиатской» версии заселения Америки, то одно другому не противоречит. Существует теория, согласно ко­торой заселение Австралии производилось выходцами из Юго-Восточной Азии. Вероятно, что произошла встреча двух миграци­онных потоков из Азии на территории Южной Америки.

Свой вклад в «открытие» и дальнейшее освоение американ­ского материка могли внести и меланезийцы. Будучи отличными мореходами, они совершали длительные «путешествия» по просторам Тихого океана. Наиболее объективным доказательством родства меланезийцев и ряда племен американских индейцев яв­ляются их гематологические характеристики. К одной из них относится такой объективный показатель, как группа крови «О», или «тихоокеанско-американская».

Палеолингвистика также подтверждает наличие нескольких языковых групп на американском континенте, некоторые из них имеют сходство с малайско-полинезийской группой. Кроме того, есть доказательства сходства языков американских индейцев с языка­ми монголов и жителей Приамурья. Сколь бы ни были противоречи­вы теории о предках американских индейцев, все они подтверждают ту истину, что материк был заселен в результате миграционных перемещений из других частей земного шара.

Проникновение на другой материк – Австралию произошло на рубеже палеолита и мезолита. Из-за более низкого уровня оке­ана, наверняка, существовали «островные мосты», когда пересе­ленцы не просто уходили в неизвестность открытого океана, а перебирались на другой остров, который они либо видели, либо знали о его существовании. Перебираясь таким образом с одной островной цепи Малайского и Зондского архипелага на другую, люди со временем оказались в некоем эндемическом царстве растительного и животного мира – Австралии. Предположительно, прародиной австралийцев также была Азия. Но переселение произошло так давно, что невозможно обнаружить сколько-нибудь близкого родства языка австралийцев с каким-либо другим народом. Их физический тип, как известно, был близок тасманийцам, но последние полностью были истреблены европейцами уже к середине XIX в.

Сходство древних австралийцев с народами Юго-Восточной Азии прослеживается по некоторым характерным признакам ору­дий труда эпохи позднего палеолита и мезолита азиатских наро­дов. Дальнейшие контакты австралийцев с папуаско-меланезийскими народами не носили постоянного характера. Последние познакомили австралийцев с луком и стрелами, лодками с балансиром. Но в значительной мере из-за того, что австралийцы вели номадический (кочевой) образ жизни, они не могли поддерживать регулярных контактов с папуасами и меланезийцами. Могли, например, во время их прибытия на материк перебираться на дру­гие территории.

Австралийское общество из-за своей изолированности в большой степени стагнировало. Аборигенам Австралии не было известно земледелие, и одомашнить они сумели лишь собаку динго. За де­сятки тысяч лет они так и не вышли из младенческого состояния человечества, время как бы остановилось для них. Европейцы зас­тали австралийцев на уровне охотников и собирателей, кочующих с места на место по мере оскудения кормящего ландшафта.

Исходным пунктом в освоении Океании была Индонезия. Именно отсюда направлялись переселенцы через Микронезию и Мелане­зию в центральные области Тихого океана. Сначала ими были осво­ены острова Тонга и Самоа, потом архипелаг Туамоту, а затем Маркизские острова. «Облегчало» их миграционные процессы, видимо, наличие группы коралловых островов между Маршалловыми островами и Гавайями. Ныне эти острова находятся на глубине от 500 до 1000 м. Об «азиатском следе» говорит сходство полине­зийского и микронезийского языков с группой малайских языков.

Существует и «американская» теория заселения Океании. Ее основателем является монах X. Цунига. Он в начале XIX в. опубликовал научный труд, в котором доказывал, что в тропической и субтропической широтах Тихого океана господствуют течения и ветры с востока, поэтому южноамериканские индейцы, «полага­ясь» на силы природы, смогли добраться до островов Океании, используя бальсовые плоты. Вероятность подобных путешествий была подтверждена многими путешественниками. Но пальма первенства в подтверждении теории о заселении Полинезии с востока по праву принадлежит выдающемуся норвежскому ученому-путешественнику Туру Хейердалу, который в 1947 г. так же, как и в древности, на бальсовом плоту «Кон-Тики» сумел добраться от берегов города Кальяо (Перу) до островов Туамоту.

Видимо, верны обе теории. И заселение Океании велось переселенцами как из Азии, так и из Америки.

Одним из наиболее выдающихся народов, склонным к путешествиям планетарного масштаба, были малайцы. Они с начала I тыс. до н. э. вплоть до конца I тыс. н. э. пересекали пространство Индий­ского океана, колонизируя остров Мадагаскар. Часть переселенцев прибывала даже с островов Ява и Суматра. Мальгаши, современные жители Мадагаскара, говорят на языке малайско-полинезийской группы и относятся к южной ветви монголоидной расы. Совпадают способы обработки земли мальгашей и малайцев, типы жилищ, многие обычаи. Это не в последнюю очередь относится к тради­ции мореплавания. У каждой семьи, живущей в прибрежных рай­онах, есть лодка. И отделение сына начинается не с брачной цере­монии, а со строительства лодки для его будущей семьи.

Почему же не произошло заселение Мадагаскара жителями Африканского материка? Скорее всего, африканцы, которые традиционно не были очень сильными мореходами, не смогли преодолеть коварного и бурного течения в Мозамбикском проливе, отделяющем остров от материка, которое достигает скорости 5 уз­лов (около 10 км/ч). В то же время, в Южном полушарии суще­ствуют благоприятные условия для плавания на Запад. Ровный пассат и постоянное попутное течение помогают пересечь океан. Поэтому остров и был заселен малайцами, преодолевшими де­сятки тысяч километров, а не африканцами, для которых и де­сятки километров оказались непреодолимыми.

Окончание ледникового периода привело к изменениям климатогеографического, а как следствие, и биолого-социального характера. Из-за потепления не только поднялся уровень мирово­го океана, но и стали изменяться флора и фауна. Ряд животных, не сумевших приспособиться к новым климатическим условиям и новой кормовой базе, вымирал, другие откочевывали. Соответственно, вслед за миграциями животных, начались (продолжи­лись) миграции людей.

На доисторические морские путешествия в бассейне Эгейского моря указывают многочисленные археологические находки. Глубоко­водная охота была развита и у народов, живших на побережье Ирлан­дии и Шотландии около 7 тыс. лет назад (кости глубоководных рыб, не подходящих к прибрежному мелководью, найдены в большом количестве в этих районах). Эти люди должны были выходить в откры­тый океан, удаляясь от берега на 50-60 км. Надо отметить, что общность мегалитических культур Европы (находки в современной Португалии, Англии, Франции, Северной Скандинавии, Испании и Ирландии) говорит о том, что между ее различными районами существовали прекрасно налаженные связи, в основном морские.

Миграционные процессы стимулировали развитие конкрет­ных знаний в первобытном социуме. Это были знания по геогра­фии, развивался календарь, ботаника и зоология, а также зачат­ки механики.

Особенно эти знания были необходимы при создании транспортных средств. Известно, что еще в период мезолита народы, населяющие разные материки, выходили в открытый океан. Для морской охоты и рыболовства надо было строить надежные лодки и катамараны. Кочевые народы, занимавшиеся отгонным ското­водством, должны были иметь прочные повозки для перевозки домашнего скарба.

Прекрасные мореходные качества древних плавсредств блестяще подтверждены в наше время, когда были повторены палеотрансокеанские путешествия на судах, сконструированных по древним рисункам и археологическим находкам: например, плавания Тима Северина или Тура Хейердала.

Хорошо известны многочисленные памятники художественной культуры первобытности, свидетельствующие, что чувство прекрасного не было чуждо нашим предкам. Они были замечательными художниками, среди них были скульпторы и музыканты. Появляются зачатки театра. Наверняка, охотники, уходившие да­леко от стоянок, могли наблюдать нечто неординарное, с чем стремились познакомить соплеменников, и не только вербально, но и визуально. Поэтому можно говорить о том, что путешествия в древности содействовали становлению художественной культуры. Очевидно, что не только технологические инновации лежали в основе взаимодействия первобытных коллективов. Существовало и воздействие культурных стандартов, а возможно, и эталонов. Думается, что свое распространение получали также стандарты и эталоны, выполнявшие престижную функцию. Зарождается ин­теллектуальное воздействие на уровне верований и магических действий. Наверняка, начал формироваться и феномен моды, базирующийся на социальной психологии.

Отражением постоянных земных путешествий в верованиях древних людей стало посмертное «путешествие души», которое один из героев Карл оса Кастанеды, современного американского писателя и философа, очень верно характеризовал как «окончательное путешествие». Это явление нашло свое отражение в раз­личных анимистических верованиях и обрядах. Во всем прослеживалась идея о том, что умершему в его путешествии многое может понадобиться. Отголоском этих первобытных обрядов является сар­кастическое упоминание Лукиана о том, что для Цербера пред­назначался медовый пирог, который клали в гроб, а монета, по­ложенная в рот умершему, должна была служить платой Харону за перевоз души через Аид. Даже в новейшие времена японцы дают деньги взаймы для возвращения их с огромными процента­ми на том свете, веря в посмертное «путешествие души».

Богиня смерти этрусков Лаза и демон смерти Тухулка имели крылья, что подразумевало их перелет вместе с душами умерших в подземный мир.

Души умерших викингов «брали» с собой своих слуг и лошадей, лодки и деньги, ноги покойного всегда были обуты в хельско (вид специальной обуви) для трудного путешествия. В Бенгалии на погребальный костер клали монеты, чтобы умилостивить демонов, стоящих при входе в Страну теней. Древние пруссы клали в карманы усопшему монеты, чтобы он мог купить себе сладости во время трудного пути и т. д. Этот аспект анимизма можно встретить и в Полинезии, и в Индостане, и у индейцев обеих Америк. О странствовании души в Страну мертвых слага­лись мифы.

В самых начальных культурных пластах надо искать и истоки уче­ния о переселении душ. Это учение составляет существенную часть примитивной «философии», говоря о том, что душа может пересе­литься в материальные предметы, начиная с человеческого тела и заканчивая кусками камня или дерева. У североамериканских ин­дейских племен такулли и алгонкинов еще в начале XX в. старались хоронить умерших детей около дороги, чтобы их души могли пе­рейти в проходящих мимо матерей и вновь таким образом родиться. В Древнем Египте маршрут следования в загробный мир был сформулирован священными текстами, обобщавшими знания сути всего мира, видимого и невидимого. Эхо этого древнейшего зна­ния впервые запечатлено в «Текстах пирамид», высеченных на стенах погребальных камер пирамиды Унаса – XXIV в. до н. э.

В Китае забота о покойном проявлялась в следующем: чтобы в загробной жизни душа умершего ни в чем не испытывала недостатка, родственники клали в могилу фигурки, изображавшие различную утварь и даже здания. Последователи философского учения даосизма впереди похоронной процессии несли бумажно­го журавля, крылатого посланца небес. Когда журавля сжигали, душа умершего на его спине возносилась к небесам.

Учение о бесконечном переселении души (сансара) характер­но и для многих религий, в том числе исповедующихся и в насто­ящее время: индуизма, джайнизма и буддизма.

В зороастрийском учении умершие уходят в загробный мир по мосту Чинват (или Чинвато-персто – Переход-разлучитель). Чинват выстроен из лучей света. Аналог этому «Переходу-разлучителю» можно встретить и в древнеславянской мифологии. Радуга славянами воспринималась как небесный мост. Славяне отмечали радунец или радуницу — «навий-день», родительскую, день поминовения усопших. Древние славяне считали, что душа умершего по радуге (рай-дуге) совершает свое последнее путешествие: из Яви в Навь (потусторонний мир).

Древнейшая история таит еще немало загадок, которые указы­вают на то, что развитие homo sapiens явно не всегда носило ли­нейный эволюционный характер. Необходимы специальные исследования и ее инволюции.

Человек эпохи первобытности не был столь примитивен, как иногда представляется. Он сумел заселить все материки, кроме Антарктиды, преодолевая морские преграды, горные цепи, про­странства евразийских степей и северных приполярных районов. С усовершенствованием его хозяйственной деятельности усложнялась социальная структура первобытных коллективов, менялась мотивация миграций. Но сами миграции были составной частью образа жизни в эпоху первобытности.