Единственными прочными памятниками, которые попадаются здесь, являются жернова, стертые в середине на два дюйма или глубже, и целые пирамиды из камней на горных перевалах. Об этих камнях не упоминается в преданиях, но приветствие: «Привет тебе, о вождь! Да будет нам хорошо в стране, в которую мы идем!» – с каким туземцы обращаются к ним, может означать, что эти камни считают могилами умерших вождей.
Интересно отметить, что в то время, как во многих частях света находили каменные, бронзовые и железные орудия живших там людей, в Африке, поскольку мы могли в этом удостовериться, никогда не было открыто кремневых наконечников стрел, копий, топоров или других орудий такого рода. Д-р Кэрк, занимаясь ботаникой в дельте Замбези, напал на слой гравия, в котором были ископаемые кости почти всех тех животных, которые имеются и сейчас в стране: бегемота, диких свиней, буйволов, антилоп, черепах, крокодилов и гиен. Все эти кости лежали вместе с глиняными изделиями такого же рода и с такими же рисунками, как и те, которые находятся в общем употреблении у жителей. Такие же животные останки были замечены в 1856 г. в слое гравия на дне Замбези, и теперь, в 1863 г., в песке на берегах озера Ньяса были обнаружены глиняные изделия с буйволовыми и другими большими костями. Но мы ни разу не нашли какой-нибудь вид оружия, которым могли бы быть убиты эти животные, чтобы быть употребленными в пищу человеком.
Когда мы пытались разобраться в том, о чем свидетельствовали породы на озере Ньяса и в других районах Южной Африки, нас всегда ставило в тупик то, что нельзя было обнаружить вовсе – или обнаруживалось совсем мало – обычных геологических рядов, как они описываются в книгах. Отсутствие морского известняка и доказательства колебаний почвы и моря, – таких обычных в других странах, – мешали нашим беспомощным исследованиям. Никогда не попадались ни мел, ни кремни. Больше всего напоминали меловые слои огромные плоские массы известкового туфа, и он, судя по отпечаткам тростника и листьев такого же вида, как те, которые и сейчас растут в окрестности, был, очевидно, отложением наземных потоков, которые раньше были более обильными, чем в настоящее время. Наряду с этими отложениями туфа наблюдались железистые массивы с вкрапленным в них гравием, который, по-видимому, был такого же происхождения, что и туф. Каменный уголь был открыт в песчанике, а песчаник был смещен только волнообразными движениями местных вулканических извержений. Только когда наш дальновидный и проницательный соотечественник сэр Родерик И. Мёрчисон собрал, как в фокусе, все лучи света, освещавшие этот предмет, из различных источников, все наши смутные предположения по этому поводу наконец оправдались. Те огромные подводные опускания и поднятия, которые так сильно подействовали на Европу, Азию и Америку, в течение предыдущих периодов не коснулись Африки. В действительности Африка является самым древним материком в мире. «Это, неоспоримо, великая страна, которая, не подвергаясь никаким изменениям, кроме тех, которые зависели от атмосферных и метеорных влияний, удержала в течение очень долгого периода времени свои древние территориальные условия» (из обращения к собранию Английского королевского географического общества 23 мая 1864 г.).
Судя по тому, что нам известно, у африканцев никогда не было каменного периода. Доказательство этому только отрицательное, но того же самого порядка, как и свидетельство о том, что во время каменного века не употреблялись бронзовые изделия.
Здесь, в каждом третьем или четвертом селении, мы видим сооружение, по виду похожее на плавильную печь для обжига кирпичей, в 6 футов высоты и от двух с половиной до трех в диаметре. Это глиняная, огнеупорная печь для плавки железа. Никакие флюсы не применяются, плавится ли железный блеск, бурый ли железняк или магнитная руда, и получается превосходный металл. Железо туземного производства такого хорошего качества, что туземцы уверяют, что английское железо по сравнению с их «никуда не годится». Африканские мотыги были признаны в Бирмингеме по качеству почти равными лучшему шведскому железу.
