Мы легли спать под деревьями – под открытым небом – и не страдали ни от москитов, ни от росы; не обеспокоил нас и бродячий зверь; однако однажды вечером во время нашего пребывания здесь один туземец, который сидел с несколькими другими на противоположном берегу, был убит леопардом.

Один невольник из Тете, который хотел прослыть за великого путешественника, рассказал нам однажды вечером, когда мы сидели вокруг костра, интересные вещи о странном племени людей, которых он видел внутри страны. Люди эти ростом всего в три фута, на головах у них рога; живут они в большом городе, и у них очень много пищи. Макололо отнеслись с презрением к этим рассказам и без обиняков заявили рассказчику, что он врет. «Мы пришли изнутри страны, – крикнул один высокий парень ростом в 6 футов 4 дм, – разве мы карлики, разве у нас есть рога?» Они презрительно высмеивали рассказчика, но тот стоял на своем. Он уверял, что он действительно видел этих маленьких людей и на самом деле был в их городе, таким образом он выступал в роли героя традиционного рассказа, который, со времен Геродота и даже догеродотовых, с поразительной стойкостью держится в умах туземцев.[27] Тот факт, что такие абсурдные представления продолжают существовать, даже несмотря на полное отсутствие литературы, придает значимость и религиозным воззрениям этих людей, как остаткам примитивной веры, уплывающей по реке времени.

Мы перешли вброд быструю реку Луиа, шириной около 40 ярдов. Вода достигала нам до пояса; она была в это время прозрачной, и мы немножко опасались, как бы не пришла какому-нибудь крокодилу фантазия пообедать белым человеком. На другой день один из наших людей подполз по черным скалам к спящему бегемоту и убил его выстрелом в голову. Так как погода была жаркая, туша всплыла через несколько часов, и некоторые из нас впервые попробовали мясо бегемота. Это волокнистое мясо, нечто среднее между свининой и говядиной, – прекрасная пища, когда ты голоден и не можешь достать ничего другого. Когда мы дошли до подножия горы, называющейся Чиперезива, бока которой, поднимающиеся перпендикулярно, покрыты разноцветными лишаями, наш спутник-португалец заявил, что дальше препятствий для плавания по реке нет, так как выше она течет по ровному месту; он там охотился и знает эти места хорошо.

Считая, что цель нашего путешествия достигнута, мы повернули назад; но два туземца, которые явились вечером к нам в лагерь, заверили нас, что впереди есть еще водопад, который называется Морумбва. Тогда д-р Ливингстон и д-р Кэрк решили отправиться с тремя макололо вперед и лично выяснить вопрос. Более трудного пути им еще в Африке проделывать не приходилось, притом, пройдя с трудом вперед на некоторое расстояние, проводники из племени бадема отказались идти дальше. «Баньяи, – заявили они, – будут сердиться, если мы покажем их страну белым; кроме того, к этому месту нет пути, до водопада не может добраться ни слон, ни бегемот, ни даже крокодил».

Склоны гор по обе стороны реки, – которая имела теперь в ширину не более 300 ярдов и не состояла больше из плоского русла времени разливов и выемки, – имели больше 3000 футов высоты. От линии горизонта до подножия они были покрыты или густым колючим кустарником, или громадными черными валунами. Это глубокое, похожее на желоб ущелье собирало лучи солнца, как в фокусе, и поверхность была так раскалена, что на ступнях макололо вздувались пузыри. Наша группа то обходила эти гигантские раскаленные глыбы, то карабкалась на них, то с них спускалась и продвигалась в час не больше чем на милю.

Напряжение мускулов в результате прыжков с утесов на валуны и огибания выступов ужасно истощали силы людей. Часто они были рады прикорнуть в тени нависшей скалы, опираясь друг на друга; в этом убежище ими овладевало необыкновенно сильное и непреодолимое стремление уснуть, которое иногда вызывается солнцем. Этот сон благодетелен, так как он спасает от того, что могло бы быть начальной стадией солнечного удара: при его первом нежном прикосновении в пылающем мозгу возникает сон. Людям снится, что они сошли с ума и принесли присягу, как члены клуба альпинистов; потом этот сон становится таким тяжелым, что начинает казаться, будто часть их жизни вырезана вон. Солнце в Африке исключительно палящее и его очень сильно чувствуешь; но – вероятно из-за большей сухости воздуха – здесь никогда не бывает солнечных ударов, которые так часты в Индии; мы не слышали ни об одном.