В 10 часов вечера сделался слабой ветр от ONO, которым плыли мы под малыми парусами на SO. В четыре часа по полуночи начал дуть ветр свежий от NtO, и тогда стали мы держать к берегу. Хотя течением много снесло корабль к югу, но при всем том на рассвете могли мы еще видеть ту часть берега, которая вчера была осмотрена. Мыс, виденный нами вчерашнего вечера на WSW, находился теперь от нас на NW 37°. Он выдался далеко на SO и довольно высок. К северу от оного стоят рядами те небольшие горы, которые видели мы вчера под вечер. Сей мыс назвал я именем славного французского Географа Данвиля. Землеописание многим ему обязано. Географы и мореплаватели не могут произносить его имени без чувствования благодарности к великим заслугам сего ученого мужа, которого красноречивый Гиббон называет Князем Географов. Мореплаватели забыли поместить его имя на картах. От мыса Данвилева, лежащего по наблюдениям нашим под 31°,27,30″ широты и 228°,32,45″ долготы, идет берег несколько к западу до другой оконечности, казавшейся быть частию острова. Сия последняя есть оконечность, находящаяся великого залива, которой увидели мы в семь часов. Залив сей, как далеко могло простираться зрение, казался быть чистым; почему и полагал я найти здесь проход, означенный на карте Арро-Смита между островами Ликео и Тенегазима.[81] О виденном береге на SW от сего залива ке сомневался я более, что то должен быть остров Ликео. Точное сходство в широте было причиною, что я почитал тогда сие мнение мое достоверным. Но после, во время бытности нашей в Нангасаки, уверили меня Японцы, что берег, составляющий северную сторону пролива Ван-Димен, не есть остров Ликео, но Область Сатцума, показанная на картах Данвилевых. Не удостоверяясь в точности мне сказанного, распрашивал я о сем почти у всех Японских толмачей Голландской фактории. Известное положение острова Вулькан, близость, в коей находились мы от сего берега, и о котором Японцы были известны и[82] твердое уверение толмачей, что острова Ликео вовсе нет подле Японии, были для меня убедительными доказательствами, что сей остров, показанный на Аглинских картах на северной стороне Ван-Дименова пролива, а на французских на южной стороне оного, не существует вовсе, и что имя сие принадлежит только той купе островов, из которых самой большой, известный под сим именем, лежит в широте около 27°. Основываясь на сих известиях, казавшихся мне достаточными, назвал я на карте своей южную часть Киузиу, Сатцума, как таким именем, которое почти на всех древнейших картах действительно находится. Японцы утверждают, что Король островов Ликео, имеющий свою столицу на великом острове сего имени (который описывали они весьма богатым и сильным) зависит от Князя Сатцумского, коему он в случае войны обязан посылать знатные, вспомогательные морские силы, и что он при каждом восшествии на престол нового Японского императора должен посылать своего посланника в Эддо. Впрочем не отвергают они и того, что сей Король Ликейской признает так же главою своею и Китайского Императора, и как первому, так и второму платит дань для того, чтобы сохранить мир. Ликейцы по утверждению Янонцев, ради кротких и изнеженных свойств своих, столь много любят мир и спокойствие, что Японцы называют их по сей причине женщинами. Сия полагаемая весьма сомнительная зависимость Ликейцов от Японцов, так же малосведение последних в землеописании и совершенное незнание в определении расстояний[83] суть причины, что Японцы помещают Ликейские острова на своих картах гораздо ближе к своим берегам, нежели оные в самом деле находятся. Европейцы, доставившие нам в первой раз карты Японии, скопировали оные с Японских со всеми их погрешностями, a сие и было причиною, что и новые Географы смешивают некоторые острова Ликейские с островами Яконо-Сима и Тенет-Сима, лежащими против берегов Сатцума в расстоянии от 25 до 30 миль и составляющими южную сторону Ван-Дименова пролива.