Лондон, 1861 год. Вдоль набережной, почти над самой водой двигаются кареты, не очень быстро, с достоинством. Они длинные, узкие, темно-корич­невые и черные, с небольшими строгими гербами на дверках.

В промежутке между пароконными экипажами вдруг мелькнули спицы странной коляски. Четыре небольших колеса и пятое, огромное, в рост челове­ка, посередине. Над ним верхом на седле — возни­ца: мундир с медными пуговицами, фирменные су­конные брюки, черные как смоль ботинки и каскет­ка с маленьким козырьком. Руки на руле, ноги с привычным усердием покручивают педали. Внима­тельный глаз ездока ревниво осматривает дорогу, временами косится на огромные плетеные корзины, подвешенные на раму,— корзины доверху набиты почтой.

Почтальон-велосипедист виден издалека. Он горд — один заменяет шестерых пеших.

С годами, однако, о колесном почтальоне забы­вают. А через тридцать лет, на рубеже XIX и XX ве­ков, английское почтовое и телеграфное ведомство, будто опомнившись, предпринимает интересный опыт: для ускорения отправки телеграмм усажи­вает на велосипеды некоторых своих служащих. Опыт удается. Тогда управление срочно заказывает сто специальных велосипедов у фирмы «Квадрант» в городе Ковентри — сто красавцев ярко-красного цвета с маркой управления почт и телеграфов и, кроме того, имперской монограммой. Англичане и сегодня с традиционной верностью традициям продолжают пользоваться услугами мобильных письмонош.

Работа на колесах увлекает также австрийских почтальонов и телеграфистов. А венгерские разнос­чики новостей и вовсе копируют английский поч­товый велоэкипаж — окрашивают свои в ярко-крас­ный цвет и украшают венгерским гербом.